Я иногда не кусаюсь
Писала давным-давно. Еще до "Круиза одиноких сердец". То есть классе в 8-м...
Тогда у меня еще ворд ставил переносы, поэтому здесь невероятное количество ненужных дефисок. Умоляю простить меня за них. Но убирать мне их лень. И вообще этото бред занимает почти два авторских листа и читать его необязательно.
В салуне «Золотая роза» как всегда было переполнено. Впрочем, переполнено по той причине, что это был единственный салун в этом маленьком городишке, в котором жили только пьяницы, знакомые между собой женщины и кучка молодежи. Также несколько свободных негров, и изредка появлялись индейцы.
В «Розе» можно было подкрепиться, выпить, полюбоваться ножками танцовщиц и хорошенько подраться. Разумеется, выше всего ценились последние две услуги. Но именно они редко свершались. Так как таверной правил не какой-нибудь толстяк, заботящийся о прибыли, а самая что ни на есть Ханжа (женщина то есть), озабоченная чистотой своего салуна. И потому все драки тут же прекращались, если ей прилично не заплатить за будущий ущерб. Тогда она отстанет и позволит разнести ровно столько, за сколько заплатят. В противном случае остановит бой и потребует еще. Именно поэтому ее звали Ханжой.
Уже никто не помнил, как зовут ее на самом деле. Уже никто не помнил, как зовут ее на самом деле. А звали ее Джози. Это была волевая и отнюдь не хрупкая женщина, которая нашла в себе силы после смерти отца подняться и поднять созданную им когда-то таверну. В этом городе ее все обожали (кроме тех, кому она не давала драться), спрашивали у нее совета в любых ситуациях. Никто из мужчин ее, как женщину не воспринимал: для них она была мисс Ханжа.
Бармен, мистер Браун (именно мистер), больше был похож на чопорного дворецкого герцога, чем на представителя своей профессии. Впрочем, он и оказался бывшим дворецким герцога и гордился этим. Он также пекся о своих бутылках и по полчаса чистил хрустальные бокалы.
Короче, из всей шайки «Розы» только танцовщицы были веселы и непосредственны.
Именно их переливчатый смех и задорные голоски звучали сегодня в таверне со всех сторон. По городу пронесся слушок, что Синий Боб заплатил Ханже по полной программе, и назревает хорошая здоровая драка. И со всех закоулков улиц в таверну лился нескончаемый поток людей в надежде хорошо повеселиться.
Синий Боб – главный задира, «гангстер» их городка (в фильмах такие обычно играют плохих злодеев). Прозван Синим за свои пронзительные глаза цвета темного неба, а Боб – это его имя….
Боб восседал за лучшим столиком салуна у самой сцены, где женщины задорно выплясывали канкан. На его коленях восседала, болтая ножками, главная танцовщица, которая также счита-лась и певицей, Кайли. Боб за талию обнимал ее рукой собственника, но в то же время его уди-вительные глаза внимательно следили за соблазнительными движениями на сцене. Его партнеры сгрудились рядом, о чем-то громко хохоча, сам же он участия в обсуждении не принимал.
Внезапно дверцы салуна шумно распахнулись, и внутрь гордым шагом вошел шериф в сопро-вождении банкира. На фоне увешенного золотыми цепочками тучного банкира служитель пра-вопорядка выглядел подтянутым и высоким, намного моложе своих лет. Но пышная шевелюра с проседью седых волос выдавала его истинный возраст. Золотая звезда, начищенная до блеска, сияла на отвороте отглаженного жилета. Простояв немного в дверях, шериф решительным ша-гом направился к Синему Бобу. Банкир засеменил за ним.
Боб и не подумал встать, встречая должностное лицо. Но Кайли с испуганным писком вскочи-ла и умчалась прочь. Гангстер улыбнулся и развел руками.
- И что же вы от меня хотите на этот раз? Я еще никого не ограбил! А старину Пакли я и тронуть не посмею, - он кивнул на сжавшегося банкира и расхохотался.
Глаза шерифа сжались в узкие щелочки. Губы задрожали, а на лице появились морщины, де-лая более заметным его пятьдесят с лишним лет. Сдержанность постепенно изменяла ему, а Боба покидать не собиралась.
Пакли незаметно дернул представителя закона за рукав и боязливо прошептал:
- Робинсон, может уйдем? Не сейчас, не здесь…
- Нет!
Колин Робинсон резко стряхнул с себя руку друга и, выпрямив спину, будто проглотив жердь, шагнул вперед. Но его слегка дрожащий голос не соответствовал гордому поведению.
- Боб, моя дочь…- он замолчал не в силах закончить фразу.
Гангстер усмехнулся. Его примеру последовали его сотоварищи.
- Что, что-то случилось с малышкой Сьюзи? – его дьявольски красивое лицо исказила кри-вая усмешка.
Робинсон продолжал стоять, глубоко дыша, чтобы успокоиться. А Пакли опустился на сосед-ний стул и вытирал вспотевший лоб платочком.
Колин ткнул пальцем в Боба и продолжил.
- Сюзанна… Она… Ты бросил ее!
- Любовь не вечна, - издевательски протянул гангстер.
- Она пыталась покончить с собой!!! – вскричал шериф так громко, что все вокруг пообора-чивались к ним. Неужели начнется долгожданная драка?
На дальнем конце таверны человек, сидящий за исцарапанным похабными надписями столом, повернул голову и глянул на говоривших из-под шляпы. Несколько мгновений посмотрев на них, он уже хотел отвернуться, но следующие слова шерифа заставили его остановиться.
- Она при смерти.
Боб продолжал якобы недоумевать.
- И что ты от меня хочешь? Чтобы я пришел на ее похороны?
Раздался громкий гогот его дружков. Лицо Робинсона исказилось. Он потянулся и вцепился в жакет соперника, сгорая в гневе.
- Сукин сын! - закричал он. – Ты на ней женишься, - на глаза мужчины навернулись слезы, - для того, чтобы она умерла счастливой, я сделаю все, даже приму тебя своим зятем. И даже заставлю, раз такова была воля моей крошки.
Но Боб совершенно равнодушно стряхнул руки шерифа со своей одежды.
- Нет, Робинсон, ты чего-то не понимаешь. Я, может быть, и приду на похороны Сьюзи, но не на ее свадьбу. – Он приподнял бровь. – Тем более в качестве ее мужа.
- Нет, ты…
- Нет, Робинсон, нет. Ты ошибаешься на счет меня.
Колин Робинсон ткнул пальцем в сторону сжавшегося в комочек банкира и был готов продол-жить спор.
- Она должна была выйти замуж за сына Пакли. Через несколько дней свадьба. И вот вчера я спасаю свою дочь от смерти, но это не существенно меняет ее тяжелое состояние. И в бре-ду она сообщает, что увлеклась тобой, мало того, была беременна, а ты ее бросил, – он по-низил голос и прошептал. – Ребенка она потеряла, а я скоро потеряю свое единственное дитя.
Но, видимо, речь мужчины на гангстера не произвела ровно никого внимания. Он скрупулезно рассматривал свои холеные ногти. И лишь с последним словом поднял глаза на говорившего. Боб поднялся.
- Все? Я могу идти?
Шериф остолбенел, но дорогу вознамерившемуся покинуть салун Бобу преградила фигура молодого человека.
- Никуда ты не пойдешь, - раздался его тихий, но резкий голос.
Синий Боб скривился и слегка отступил на шаг. Отвернувшись, как от чего-то дурно пахнуще-го, он глянул на своих дружков, и те заржали.
- А, краснокожий… - голос Боба был преисполнен презрения. Впрочем, как и шепот индейца стоящего перед ним.
- Да. Я горд тем, что моя мать индеанка. И ненавижу того белого, который был моим отцом.
Слова метиса, больше напоминающие шипение, замерли, и глаза извечных врагов встрети-лись. Длинные черные, как вороново крыло, волосы смельчака спускались ниже плеч, а обе сто-роны лица украшали две косички с вплетенными в них серыми нитями. Темно-карие глаза ин-дейца встретились с темно-синими глазами Боба. Его губы сложились в тонкую линию, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Гангстер улыбнулся, оглядев старое тряпье недруга, изредка заезжающего в этот город по делам. Он был рад и доволен тем, что у него было два пистолета, а у краснокожего только небольшой ножик в сапоге.
Внезапно, откуда-то сверху, раздался женский окрик с нотками веселья в голосе:
- Сизый Орел, отойди-ка. Я знаю, что вы сейчас будете драться. А мне еще никто не запла-тил за будущий ущерб.
Весь зал огорченно завыл. Это была Ханжа, хозяйка заведения, одним словом разрушившая все их мечты. Двое самых главных и известных драчунов в городе, Синий Боб и Сизый Орел, подняли головы и хмуро глянули на нее.
На верхушке лестницы, могло показаться, стоит мужчина, одетый в белую ковбойскую шляпу, кожаные черные штаны и красную рубаху. Но белый с мокрыми пятнами передник портил все впечатление. Там стояла сама Джози Присли, строгая хозяйка салуна. Это была высокая крепко сбитая девица двадцати четырех лет. Но всем казалось, что как минимум тридцати.
Перекинув через плечо охотничье ружье, она медленно начала спускаться в зал. Но никто не любовался ее изящными движениями, а все прикидывали, кого же она сегодня намерена при-стрелить. Поравнявшись с двумя молодыми людьми, с которыми была почти одного роста, она остановилась. Сизый Орел был немного выше их обоих, но даже этот гордый и смелый человек (такие в фильмах обычно играют хороших людей) чувствовал себя в ее присутствии несколько неловко.
Каштановый локон волос вырывался из-под шляпы девушки (не той суперкрасотки, которые обычно играют в фильмах главных героинь!), и она небрежным движением руки смахнула его. А потом медленно и почти лениво зарядила ружье и взвела курок.
В ответ на резкий шум приклада бармен мистер Браун только поцокал языком. А Джози, не обращая на него внимания, навела оружие на Боба. Тот побелел и, вскинув руки, отступил.
- Ханжа, ты чего?
- Мне не нужна здесь драка. А вы явно намерены устраивать разборки. Поэтому я помогу вам во всем разобраться.
Она обратилась к шерифу, совсем забыв, что держит в руках огнестрельное оружие. И поэтому слегка удивилась, когда, повернувшись через весь зал, она увидела трусливо пригибающихся спины людей и их боязливый дружный вздох.
- Робинсон, Сюзанна была моей подругой. А потому…
Она повернулась обратно к Бобу. Снова дружные писки и вдохи… Она прошептала, глядя на Боба.
- Ты сейчас пойдешь и обвенчаешься с ней.
Синий Боб пренебрежительно фыркнул:
- А с чего это я должен…
Но тихий щелчок затвора заставил его замолчать.
- А может, мы сумеем договор…
Не дослушав его фразу, Джози подняла ружье и выстелила в воздух. Услышав раздавшееся дребезжание фарфора, и заметив упавшие на пол щепки с потолка, она поморщилась. Но главное она добилась результата, окончательно доведя гангстера взведением курка.
- Ладно, ладно. Что ж сразу буянить, оружием угрожать. Вы бы сразу попросили, может, и согласился бы. А то намеками, намеками.
Подталкиваемый в спину дулом ружья, Боб удалился в сопровождении своих дружков, шери-фа, банкира, Сизого Орла и, конечно, Джози, под аккомпанемент дружного смеха.
В маленькой церквушке через дорогу они все остановились. Все, кроме «жениха» и Джози, стали по краям. Ханжа продолжала держать гангстера на прицеле. Банкир, заодно выполняющий и обязанности священника, удалился в церковную комнатушку переодеваться.
Но тут все вспомнили, что невеста из-за своего состояния прийти не может.
- Может, отложим свадьбу? – логично заметил Боб.
- Нет, я буду ее представительницей, раз она согласна. – Логично возразила Ханжа и встала рядом с главным буяном их города.
Устав держать тяжелое ружье, она отдала его шерифу. Сзади вспыхнувшего надеждой Боба мрачной тенью вырос Сизый Орел. Лицо жениха глупо вытянулось, а глаза сжались в узкие ще-лочки и загорелись, обещая отомстить.
Мистер Пакли, а в данном случае святой отец, заикаясь, начал церемонию. Поинтересовав-шись у хозяйки таверны, согласна ли настоящая невеста и может ли она поставить подпись на бумагах, он обратился к будущему мужу Сюзанны.
«Святой банкир» прочистил горло и надрывающимся голосом спросил:
- Ваше имя, сэр.
- Боб, - буркнул гангстер.
- Ваше полное имя.
Сизый Орел извлек из сапога свой короткий ножичек и ткнул им в спину Боба.
- Белый, он просил сказать фамилию.
Кадык Синего Боба заходил с бешеной скоростью.
- Фул ! Ты доволен? – выкрикнул он.
Индеец тихо засмеялся и убрал холодное оружие.
- Вполне! – а потом пробурчал себе под нос. – Оказывается, белые тоже дают прозвища сво-им детям.
Джози также усмехнулась, подумав про себя: «Сюзанна Фул. Бедная, бедная Сьюзи!»
Священник тем временем продолжал:
- Согласны ли Вы, взять в жены Сюзанну Робинсон и заботиться о ней…
- Нет!
… ощутив между лопаток два собственных револьвера…
- То есть, да! Разумеется! И жить, и есть, и спать. До самой ее смерти.
…два взведенных курка…
- Или моей! Как распорядиться судьба, - он кисло улыбнулся и развел руками.
Когда церемония была закончена, Боб горел негодованием и ненавистью. Он думал, что все эти люди, собравшиеся здесь, заставили его жениться на какой-то дуре простушке. И дело не в том, что на простушке, а в том, что заставили… Синего Боба никто, никогда не мог заставить. Он им отомстит!
- Твои два револьвера я, пожалуй, оставлю себе.
Сизый Орел повертел оружие в руках и извлек оттуда патроны. Горсть железных пуль, несу-щих смерть, он просто бросил на пол церкви, а револьверы отдал на хранение Пакли. Тот долго отнекивался, дескать, церковь…. Тогда Робинсон посоветовал ему снять рясу и предстать банки-ром. Тогда будет можно.
Понурого Боба отвели к «жене». Узнав о том, что этот молодой человек отныне ее муж, Сю-занна мило счастливо покраснела и с воодушевлением подписала бумаги. Только Боб стоял в углу и зло сверкал глазами.
Сизый Орел остановил лошадь и спешился. Привязав ее поводья к столбу, он направился к «Золотой Розе».
Он не был в этом городке уже около месяца: жил со своим племенем, отлавливал мустангов и приручал их. Он всегда кочевал по всем уголкам страны, куда его занесет судьба, и там продавал отменных лошадей. И этот городишко отнюдь не был исключением, просто он находился ближе всего от его племени: около двух дней пути.
Сизый Орел глубоко вздохнул. Он давно не был дома. Давно не видел мать и Белую Жемчу-жину. Он только перекусит, отдохнет немного и снова отправится к ним, туда.
Перед скорой встречей с родными и близкими, он надел свои кожаные индейские штаны, длинные волосы заплел в косичку, а также две маленькие крученые пряди с серыми нитями све-шивались по обеим сторонам лица. Накинув на плечи разноцветный шерстяной плат, он поднял-ся на деревянное крыльцо салуна.
Улицы были абсолютно пустынны. Стояло утро. Только редкие тихие голоса доносились из таверны.
Внезапно раздался жалобный визг, и из-за поворота на бешеной скорости на дорогу выскочил Генри Пакли, сын банкира и неудавшийся жених Сюзанны. Он бежал вперед истерично визжа, придерживая одной рукой черную шляпу на рыжей растрепанной голове, а второй отчаянно раз-махивая красным шейным платком.
Сизый Орел усмехнулся. Но тут же улыбка сползла с его лица.
Послышалось грозное: «Му-у!», и тут, бренча копытами и навострив рога, за беднягой Пакли погнался огромный взбешенный бык.
Сизый Орел, недолго думая, перемахнул через перила крыльца и спрыгнул на пыльную доро-гу. Он закричал Генри:
- Беги вперед, не останавливайся! Я разберусь с ним.
Генри не надо было долго упрашивать. Он пролетел мимо, будто и не заметил индейца, ни на секунду не сбавляя скорости.
Но и Сизому Орлу было уже не до него. Он встал в позу, слегка присев и согнувшись, прегра-див дорогу быку. Тот от удивления даже резко затормозил. Зверь хотел уже было обидеться, но, взглянув в яростные глаза метиса и на его свирепый оскал, то прикинул шансы и решил тихо-нечко ретироваться.
Сизый Орел даже слегка удивился. Но тут к нему сзади подошел Генри, весь красный и пот-ный. Он обмахивался своей шляпой, а шейным платком вытирал лоб.
Индеец мельком оглядел его. Выглядел он, как настоящий ковбой (примерно так, как выглядят в фильмах все хорошие ковбои). Весь в черном, в сапогах с серебряными шпорами и красным шейным платком.
Орел тихо засмеялся и, похлопав рассеянного Пакли по плечу, направился к таверне. Но тут молодой человек бросился за ним.
- Мистер, мистер. Вы спасли мне жизнь. Я вам безумно благодарен.
- Не за что, - бросил, не останавливаясь, Сизый Орел.
- Я вам по гроб жизни обязан!
Индеец опять тихо рассмеялся.
- Правда, правда! – гордо заявил оскорбленный в лучших чувствах Генри:
- И поэтому отныне я буду с вами всегда и везде, я стану вашим верным слугой! И надеюсь, другом.
Вот тут Сизый Орел остановился. Он повернулся и поглядел на юношу, как на сумасшедшего.
- Мальчик, ты в своем уме?
- Разумеется! Я говорю полную правду. Отныне я буду вашей тенью, пока не спасу вам жизнь так же, как вы спасли мне. Но несмотря на это я навсегда останусь вашим верным другом.
Он говорил так, будто индеец только в этом и нуждался. Сизый Орел, решив про себя, что бедный мальчик от страха немного сбрендил с ума, снова направился к салуну, в который все никак не мог попасть. Но Генри тут же увязался за ним, начав весело тараторить. Он что, решил, будто Орел согласен?
- Я даже не представляю, из-за чего этот бык бросился на меня. Я просто стоял у загона мое-го отца. А тут он, как глянет на меня! Глазки его загорелись, стал рыть копытом землю, а потом как…. А я всего-то помахал платочком Саре, чтобы она заметила меня. Она убира-лась там, в загоне.
Пакли продолжал что-то тараторить, но Орел уже не слушал его. Он зашел в полупустой зал и сел за крайний столик. К его удивлению (или уже нет?) рядом на стул бухнулся Генри. Он лени-во стал обмахивать себя шляпой и зычным голосом крикнул бармену:
- Браун! Две бутылки виски для меня и моего друга.
Сизый Орел покачал головой. Юноша так старался быть похожим на крутого взрослого ков-боя!
Бармен отозвался со своего места, преспокойно продолжая полировать свои стаканы:
- По утрам виски не подаем!
Генри резко пожал плечами и сделал широкий жест рукой:
- Тогда сидр!
- Парень, ты, что не понял? Ничего крепкого!
Скулы юноши порозовели, и он произнес намного тише:
- Ну, тогда, воды.
Бармен с невозмутимым видом предложил:
- Есть опохмеляющее, чай, кофе, лимонад и молоко.
Пакли выпрямил спину:
- Лучше воды, - а потом громоподобным шепотом обратился к Сизому Орлу. – У них тут просто ужасный кофе, горький и черный, как смерть.
От этих слов индейцу, что-то расхотелось покупать кофе, и он заказал чай с порцией мяса. И они стали ждать заказа. Генри, продолжая воображать себя крутым и взрослым, закинул ноги на стол и откинулся на стуле. Но тут сиденье с предательским скрипом опрокинулось на пол вместе с седоком. Индеец громко засмеялся, а Генри с суровым лицом поднялся и сел, на этот раз нор-мально.
Сцена пустовала. Видимо, утром жизнь в этом салуне только-только просыпалась. Но еду им принесла длинноногая блондинка. Она была в полупрозрачной юбке и обтягивающей рубашке с умопомрачительным вырезом. Она поставила поднос на стол и мелкими шагами приблизилась к Сизому Орлу. Ее рука скользнула ему на плечи, а головка опустилась к самому уху. Она про-шептала, жадно глядя на его обнаженную мужественную грудь.
- Индеец, я могу приготовить тебе потрясающий завтрак. Хочешь, я буду твоей скво?
- Нет, Кайли, в другой раз!
Орел снял с себя ее руку и развернул по направлению к стойке бара. А затем обратился к сво-ему попутчику.
- Итак, мистер Пакли?
- Генри, - расплылся в улыбке юноша, - для вас я просто Генри.
- Генри, - согласился индеец. – Хорошо. Но не пора ли Вам уйти?
- Нет, никуда я не уйду! – воскликнула оскорбленная невинность. – Ведь вы спасли мне…
- Сидите, сидите! – замахал руками Орел. – Только молчите.
Покончив с трапезой, они вышли. Метис стал отвязывать своего мустанга. Генри же исчез в конюшне на пару минут, и вывел оттуда своего коня, которого стал седлать с полной серьезно-стью. Сизый Орел, который был уже в седле, с недоумением следил за ним.
- Ты что же, собираешься со мной ехать?
- Разумеется! Я же сказал…
- А как же родители?
Генри выпрямил плечи и выпятил вперед грудь.
- Я уже не маленький, могу сам решать, что мне делать.
- Но не собираешься же ты…
Но тут Орел задумался и махнул рукой.
- А! Делай что хочешь. Только учти, я тебе ехать со мной не предлагал.
Генри радостно закивал головой и запрыгнул в седло. Индеец тяжело вздохнул и пришпорил лошадь (если можно так сказать; он ехал в одних только мокасинах, без всяких шпор). Младший Пакли на своей кляче поспешил за ним. Орел из жалости к парню ехал медленно, чем его мус-танг явно был этим недоволен. Но метис успокоил его, посулив в конце пути морковку. Дальше конь ехал тихо, как кролик.
Сизый Орел и Генри уже выехали за черту города. Юноша без конца донимал индейца своей болтовней, сам этого не замечая.
- А куда мы едем? – догадался поинтересоваться он.
- Ко мне домой.
- Так мы будем жить в вигвамах? Это круто.
Орел притормозил коня. Тот забрыкался, пришлось пообещать две морковки.
- Подожди-ка. Что значит, мы? Ты собираешься жить в племени?
- Да, пока я тебе обязан жизнью, я тебя никогда не оставлю.
- Внесем ясность. Значит так, ты считаешь себя обязанным мне? И теперь, выискивая, где может угрожать опасность, чтобы можно было спасти меня, ты будешь везде следовать за мной? Что, везде? Даже в отхожее место?
Генри покраснел, как рак, а Орел двинулся дальше. Вскоре юноша догнал его (Орел уже дол-жен был потратить три морковки).
- Не до такой степени, - начал оправдываться Генри, но индеец взмахом руки остановил его.
Он внимательно прислушался и огляделся. Он поднял глаза вверх. По песчаному склону тихо скатилась галька. Сизый Орел медленно достал из сапога свой верный нож.
Но внезапно послышался сдавленный вскрик, и невольно, на не держащих ногах, по песку по-скользила девушка. Чувствуя, что она вот-вот упадет и покатится кубарем вниз, она из послед-них сил ухватилась за мощный корень дерева торчащий из горы, и повисла на нем. Камни и пе-сок с громким звуком упали вниз, поднимая целую песчаную тучу.
- Помогите, - жалобно завопила девица, недавно следящая за ними.
Орел тяжело вздохнул и осторожно полез на кручу. Когда же он, наконец, спустился на землю, то поспешил отцепить от своего горла ее смертельной хваткой вцепившееся руки.
- Спасибо, - срывающимся голосом прошептала она.
Индеец глянул на ее покорно склоненную золотистую головку, вьющиеся локоны обрамляли нежное белое личико с огромными голубыми глазами. Красавица была невысока ростом и пре-красно сложена (такие обычно играют главных героинь в любых фильмах). Ее розовое платье слегка запачкалось, а белые перчатки порвались. Она прижимала к себе маленький узелок с ве-щами. Виновато взглянув на обоих мужчин, она пробормотала:
- Простите меня.
Это была Сюзанна.
Орел и Генри удивленно глядели на нее.
- Что ты здесь делаешь? – сердито воскликнул Сизый Орел, опомнившись первым.
Девушка затеребила кончики узелка и отвела взгляд в сторону.
- Я сбежала.
- Так значит, он… - Орел стал постепенно догадываться.
Сюзанна кивнула и расплакалась.
- Мне кажется, он мстит мне. Он такой… жестокий. Он все время кричит на меня, угрожает и так зловеще смеется. И еще он меня ни капельки не любит!
Миссис Фул разрыдалась во весь голос и припала к груди метиса, высморкавшись в его плат. Индеец поспешил его снять и закутать в него девушку. А потом он прижал ее к своей обнажен-ной груди, пытаясь успокоить.
- Я не могу так больше жить, это невыносимо. Я для него рабыня, ноль. Найди то, найди это. Сделай то, сделай это. И он безумно жестокий. Он чудовище! Спасите меня от него.
Сизый Орел неумело пытался ее успокоить, и что-то бормотал ей в утешение.
- Я последовала за вами в надежде, что вы поможете мне.
О Боже, опять попутчик! Но она смотрела на него такими глазами! Ее прекрасные глаза были полны слез, а Орел чувствовал за собой вину, что она замужем за этим зверем. Ведь он тоже спо-собствовал этой свадьбе. Но все думали, что она будет счастлива. И вообще мало кто надеялся, что она выживет. А она выжила. Недели через две выздоровела, но муж ее как был настоящим гангстером, так и остался.
- Я помогу тебе. Я отвезу тебя в свое племя, там ты будешь в безопасности. И если Боб бу-дет искать тебя, то не найдет.
Сюзанна всхлипнула:
- Спасибо вам большое.
Генри все еще стоял с открытым ртом. Для него увидеть бывшую невесту было шоком, и он никак не мог оправиться. Орел сделал ему знак садиться на лошадь. Сам он сначала аккуратно поднял Сьюзи и посадил в седло. Она была легкой, как пушинка. Затем и он одним прыжком взобрался на спину коню, сзади девушки. Тронув поводья, он поехал. Но в голове его крутилась мысль, что за два седока он потратит пять морковок.
Они ехали по дороге между скалами уже около двух часов. Генри безумно устал болтать и почти выпадал из седла от усталости. А Сюзанна уже тихонечко уснула у своего спутника на плече. Орел ехал медленно, чтобы не разбудить ее.
Солнце палило нещадно. Индеец чувствовал, как оно обжигает его голые плечи. Взглянув на светило, он попытался определить, который сейчас час. Солнце было в зените, значит полдень.
Сизый Орел знал, что вскоре где-то здесь должен быть ручей. А следовательно, можно будет сделать привал и отдохнуть.
Внезапно послышался странный звук. Индеец обернулся и увидел упавшее на песок тело Ген-ри. Его нога все еще торчала в стремени, а сам он сладко похрапывал, подложив под голову ла-дони лодочкой. Лошадь никуда деваться не собиралась. Она преспокойно стояла на месте, жуя редкую травку.
Сизый Орел тихо засмеялся и аккуратно спешился со спящей девушкой на руках. Опустив свою драгоценную ношу на ранее расстеленный плед и закутав ее, чтобы солнце не спалило ко-жу, он направился к своему вынужденному другу. Высвободив ногу Пакли из стремени, он на-крыл ему лицо шляпой и оттащил поближе к теневому склону, где уже лежала Сюзанна. Затем он сам прилег рядом с ними. Закинув руки за голову, он смотрел на редкие листья тоненького деревца, под которым они лежали, и не заметил, как уснул.
Первое, что он увидел, когда открыл глаза, это улыбающееся лицо. А затем услышал и тихий вопрос:
- Что это у вас за оргия?
Сизый Орел подскочил и обернулся к незаметно подошедшему человеку. Это снова была женщина. Ее глаза, цвета плавленого серебра, блеснули, а губы растянулись в улыбке. Каштано-вый локон выпал из незатейливого хвоста и украшал загорелую кожу. На девушке была красная юбка и белая блузка, но плечи также укрывала и черная шаль. За широкими плечами девицы ви-села винтовка. Встав, женщина обошла спящих и подошла к их лошадям.
- Можно? – она кивнула на мустанга Сизого Орла.
Он хотел было запретить и сказать, что это буйный конь и никого не подпускает к себе, но она уже подошла к нему. И, о чудо, конь не заржал и не забрыкался. Нет, конечно, он посопротив-лялся немного, но это так, для виду, а затем позволили себя погладить высокой незнакомке.
Тут до Сизого Орла дошло. Боже, это же Ханжа.
- Зачем ты последовала за нами? – тихо спросил он, подойдя к ней, чтобы не разбудить ос-тальных.
- Я следовала не за вами, а за Сюзанной, - она кивнула на девушку. – Я сама была удивлена, когда она оказалась у вас.
Джози предложила сесть и продолжила разговор.
- Видите ли, я ведь хорошо знаю Сьюзи, и живу с ней рядом. Последние недели она была очень несчастна. И вот, сегодня утром она выбежала из дома с до боли серьезным лицом. Я решила узнать, в чем дело, и поспешила за ней, оставив в «Розе» главным Брауна. Оказы-вается Сюзанна побежала за вами, но там за карьером она совершенно по-глупому упала. Лошадь сбежала. Сьюзи перелезла через карьер и нашла вас. Я же была вынуждена объез-жать эту гору песка на лошади. Но, Слава Богу, вы решили отдохнуть, и я догнала вас.
Она взглянула на него и улыбнулась.
- Вот и вся моя история. А так как я считаю себя виноватой в том, что она вышла замуж за это чудовище, то я буду сопровождать ее до безопасного места, где Синий Боб ее не най-дет.
- Нет, нет! Вы с нами не поедете! – воскликнул Орел.
Джози цыкнула на него и прошипела:
- А Вас никто не спрашивает. Я так решила и так будет. Я не привыкла, чтобы мне перечили.
Сизый Орел заскрипел зубами. Он тоже не любил, когда его не слушались.
- Дамочка, Вы слишком зазнались, управляя своей таверной. Здесь Вам не забегаловка и слушаться надо меня.
- Нет! Я решила сопровождать Сюзанну и я буду ее сопровождать. И вы мне не помеха. Тем более, - она тихо засмеялась и кивнула на ружье. – У вас абсолютно нет оружия.
Индеец достал свой нож и продемонстрировал Ханже.
- Есть, - тихо отозвался он.
- О, и это, по-вашему, оружие? – она сняла ружье с плеча. – Вот это оружие, так оружие.
Карие глаза метиса засветились яростью. Внезапно сзади раздался сонный голосок:
- Что здесь происходит?
Это проснулась Сюзанна. Она протерла кулачками глаза и сладко зевнула. Сизый Орел, как завороженный смотрел на нее. Тут девушка заметила подругу.
- Джози? Что ты тут делаешь?
Они бросились обниматься и говорить друг другу приветственные слова. Сюзанна обратилась к индейцу:
- Сизый Орел, она поедет с нами?
Против такой просьбы ни один мужчина устоять не мог. Он махнул рукой и отошел.
- Одним больше, одним меньше. И так уже целый отряд набрался.
Женщины победно заулыбались, а Орел еще раз изумился, как они подружились, эти две аб-солютно разные женщины. Сюзанна была доброй и нежной, веселой, непосредственной. Джози же не зря была прозвана Ханжой, она все время тряслась над своей таверной, будто это карточ-ный домик, и многим этим надоедала. Она была неразговорчива, мало с кем общалась и вообще редко появлялась на публике. Она никогда не расставалась со своей винтовкой. Индеец знал, что Сюзанна потрясающе стреляет из пистолета и из лука, что она с малых лет сидит в седле, но при этом она оставалась женственной и чрезмерно оживленной. Когда эти дамы сейчас стояли вме-сте, прижавшись друг к другу, было еще более заметна их существенная разница в росте. Джози была больше чем на голову выше подруги. И вообще была какая-то мужеподобная, что ли.
Они разбудили Генри и отправились дальше, решив переночевать в заброшенном домике в горах в нескольких километрах отсюда. Джози и Генри ехали на отдельных лошадях, а Орел и Сьюзи делили круп мустанга. Миссис Фул восхищенно оглядывалась по сторонам, не переставая радоваться всей этой красоте, но в глубине души сияя от счастья, что избавилась от мужа.
А Сизый Орел смотрел на нее и думал, насколько она непосредственна.
Они доехали до домика, когда уже темнело. Генри счастливый, что они добрались, спрыгнул на землю и прочитал целую речь о том, какие трудности они претерпели, преодолевая этот путь. Джози же просто, без лишних слов, спешилась и исчезла внутри.
Сюзанна страшно устала и еле удерживалась в седле. Индеец слез с лошади и помог спустить-ся даме. Ее обессиленное тело проскользило вдоль его обнаженного торса. Она взглянула в его глаза, и они на мгновение замолчали.
Но тут из окна донесся отчаянный крик Джози. Молодые люди бросились к ней со всех ног.
Вбежав в дом, Сизый Орел увидел спину Джози, судорожно трясущееся плечи и услышал ее тихие сдавленные рыдания. Подходя ближе, индеец поймал себя на том, что удивлен: Ханжа плачет? Он подошел к ней, положил ей руки на плечи, взглянул на пол и вздрогнул сам.
На деревянных досках пола в луже крови лежал старый индеец с ножевыми ранами в груди.
Джози продолжала тихонько рыдать. Она оторвала свои ладони от лица, но не стала вытирать красных от слез глаз, она не собиралась скрывать своих чувств. Сизый Орел опустился на колени перед трупом и тщательно осмотрел его.
- Он не из нашего племени, - тихо проговорил он, - из сиу.
- Но как они могли! – Сюзанна выбралась вперед и слегка вздрагивала от ужаса и не проли-тых слез. – Убить человека, старого человека!
Сизый Орел снял с убитого пояс и осмотрел его.
- Они не взяли скальпов, самого важного для него, - метис продолжил осмотр, и неожиданно воскликнул. – Сукины дети! Они забрали клинок! А клинок для индейца все!
Сюзанна положила ему свою ладошку на плечо, и он тут же успокоился.
- Где Генри? – тихо спросила она.
- Упал в обморок в соседней комнате, - ответила Джози.
Она смотрела на труп стеклянными глазами, а ее губы беззвучно шевелились. Сюзанна подо-шла к ней и дружески обняла. И они вместе расплакались.
- Кто это мог сделать, - сдавлено вопрошала Сьюзи. – Убить человека…
- Он индеец, - мрачно отвечал Орел.
- Какая разница? Он человек!
- Для некоторых есть разница, - отрезал метис, и в его голосе слышался гнев. Но гнев не к Сюзанне, а тем негодяям, которые совершили это преступление. – Наверняка, он просто остановился здесь отдохнуть. Здесь многие останавливаются. Но так же решила отдохнуть пара-тройка негодяев. Украли все ценное.
Он провел пальцами по крови и попробовал ее. Срывающимся голосом прошептал:
- Его убили недавно! Может, ОН охотится за тобой?…
- Не хочешь же ты… - Сюзанна отшатнулась. – Нет! Не может быть! Чудовище!
Она закрыла лицо руками и выбежала из комнаты. Сизый Орел приподнялся в растерянности, не зная, что делать. Джози опустилась рядом на колени и слегка дотронулась до его руки. Глаза она так и не вытерла, из них все еще катились слезы, но на лице сияла слабая улыбка.
- Беги за ней. Ей сейчас очень нужна чья-то помощь, чей-то успокоительный голос и креп-кое плечо. Не так-то просто узнать, что твой муж – зверский убийца. Беги же, беги…
Он благодарно взглянул ей в глаза, за то, что она помогла ему определится, на секунду сжал ее крепкую руку в своей теплой руке и выбежал за Сьюзи.
Он догнал ее у ручья, где она сидела, прижав колени к лицу и жалко всхлипывая. Сизый Орел опустился на землю рядом с ней. Она догадалась, что это он, даже не поднимая головы. А потом тихо заговорила.
- Я любила его, Сизый Орел. В самом деле любила. И когда меня с ним поженили, я все рав-но была счастлива. Мне казалось, что как только он станет моим, все изменится, и мы бу-дем бесконечно счастливы, - она всхлипнула и выкрикнула. – Какая же я была дура!
- Нет, вовсе нет, - пытался успокоить он ее.
- А потом, - продолжила она. – Когда началась семейная жизнь, я поняла свою ошибку. Сна-чала я недоумевала, почему он так себя со мной ведет, ведь раньше все было по-другому. Раньше, когда он любил меня, - она подняла голову и посмотрела на звездное небо, - а он никогда не любил меня. Понимаешь, не любил!
Она смахнула слезинки со своих щек и снова опустила голову, а затем повернулась к Орлу.
- Сначала я страдала молча. Не знаю, почему я не сбежала в первые дни, когда поняла, что он чудовище. Не знаю! Но я выдержала только три недели. Моя любовь умерла. А даль-ше… дальше ты знаешь.
Орел накрыл ее плечи спавшим пледом и поглядел на ее сияющее белым светом в темноте ли-цо.
- Я, конечно, знала, что он не ангел. Что он очень жесток, и что он вор. Но я даже предполо-жить не могла, что он убийца.
Она снова обхватила голову руками и тихо всплакнула. Сизый Орел пальцами приподнял ее подбородок и повернул к себе (в таких местах в фильмах обычно играет романтическая музыка). Он глядел в эти бездонные глаза и чувствовал, как какое-то странное чувство охватывает его. Безумно странное чувство, он даже не мог предположить его природу.
Внезапно тишину их уединения нарушили чьи-то шаги. Обернувшись, они увидели выходя-щего на берег Генри. Он рассеянно водил рукой по рыжим волосам и оглядывался вокруг.
- Я вот все думаю, - начал он, как ни в чем не бывало. – Тот, кто убил этого старика, наверно вообще маньяк. Сдвинутый.
От этих неосторожных слов Сюзанна снова разрыдалась, а Сизый Орел поклялся когда-нибудь убить своего непонятливого попутчика. Но вместо этого он спросил.
- Что ты здесь делаешь?
- Меня Ханжа к вам послала. Как ее… Джози, сказала, чтобы вы возвращались.
Орел пожал плечами, встал и помог подняться Сьюзи. Они ушли, не слыша шороха кустов…
Индейца похоронили, как положено, по обряду сиу. Все четверо стояли на холме у дома, глядя на догорающее пламя костра. Сюзанна, Генри и Джози стояли склонив головы, читая про себя христианские молитвы и выпрашивая для убитого место на небе. Но сказать об этом Орлу они не смели.
Сизый Орел отделился от них и встал на край склона. Он долго и жестко смотрел вдаль, на горизонт. А затем он набрал в легкие побольше воздуха и бросил клич! Его крик эхом много-кратно отразился от скал. Он крикнул еще раз, и снова до них долетело эхо. И снова под звезд-ным небом разнесся индейский крик.
Генри стоял, довольный своим кумиром, его состраданием и пониманием. Сюзанна украдкой вытирала слезы. А Джози стояла с сухими глазами. Она смотрела на спину метиса, слышала его полный ярости крик и читала в нем желание отомстить…
Тогда у меня еще ворд ставил переносы, поэтому здесь невероятное количество ненужных дефисок. Умоляю простить меня за них. Но убирать мне их лень. И вообще этото бред занимает почти два авторских листа и читать его необязательно.
Маленький отряд,
или рассказ о том, как Сизый Орел, Генри Пакли,
Сюзанна Робирнсон-Фул и Ханжа нашли общий язык.
или рассказ о том, как Сизый Орел, Генри Пакли,
Сюзанна Робирнсон-Фул и Ханжа нашли общий язык.
Иронический вестерн.
В салуне «Золотая роза» как всегда было переполнено. Впрочем, переполнено по той причине, что это был единственный салун в этом маленьком городишке, в котором жили только пьяницы, знакомые между собой женщины и кучка молодежи. Также несколько свободных негров, и изредка появлялись индейцы.
В «Розе» можно было подкрепиться, выпить, полюбоваться ножками танцовщиц и хорошенько подраться. Разумеется, выше всего ценились последние две услуги. Но именно они редко свершались. Так как таверной правил не какой-нибудь толстяк, заботящийся о прибыли, а самая что ни на есть Ханжа (женщина то есть), озабоченная чистотой своего салуна. И потому все драки тут же прекращались, если ей прилично не заплатить за будущий ущерб. Тогда она отстанет и позволит разнести ровно столько, за сколько заплатят. В противном случае остановит бой и потребует еще. Именно поэтому ее звали Ханжой.
Уже никто не помнил, как зовут ее на самом деле. Уже никто не помнил, как зовут ее на самом деле. А звали ее Джози. Это была волевая и отнюдь не хрупкая женщина, которая нашла в себе силы после смерти отца подняться и поднять созданную им когда-то таверну. В этом городе ее все обожали (кроме тех, кому она не давала драться), спрашивали у нее совета в любых ситуациях. Никто из мужчин ее, как женщину не воспринимал: для них она была мисс Ханжа.
Бармен, мистер Браун (именно мистер), больше был похож на чопорного дворецкого герцога, чем на представителя своей профессии. Впрочем, он и оказался бывшим дворецким герцога и гордился этим. Он также пекся о своих бутылках и по полчаса чистил хрустальные бокалы.
Короче, из всей шайки «Розы» только танцовщицы были веселы и непосредственны.
Именно их переливчатый смех и задорные голоски звучали сегодня в таверне со всех сторон. По городу пронесся слушок, что Синий Боб заплатил Ханже по полной программе, и назревает хорошая здоровая драка. И со всех закоулков улиц в таверну лился нескончаемый поток людей в надежде хорошо повеселиться.
Синий Боб – главный задира, «гангстер» их городка (в фильмах такие обычно играют плохих злодеев). Прозван Синим за свои пронзительные глаза цвета темного неба, а Боб – это его имя….
Боб восседал за лучшим столиком салуна у самой сцены, где женщины задорно выплясывали канкан. На его коленях восседала, болтая ножками, главная танцовщица, которая также счита-лась и певицей, Кайли. Боб за талию обнимал ее рукой собственника, но в то же время его уди-вительные глаза внимательно следили за соблазнительными движениями на сцене. Его партнеры сгрудились рядом, о чем-то громко хохоча, сам же он участия в обсуждении не принимал.
Внезапно дверцы салуна шумно распахнулись, и внутрь гордым шагом вошел шериф в сопро-вождении банкира. На фоне увешенного золотыми цепочками тучного банкира служитель пра-вопорядка выглядел подтянутым и высоким, намного моложе своих лет. Но пышная шевелюра с проседью седых волос выдавала его истинный возраст. Золотая звезда, начищенная до блеска, сияла на отвороте отглаженного жилета. Простояв немного в дверях, шериф решительным ша-гом направился к Синему Бобу. Банкир засеменил за ним.
Боб и не подумал встать, встречая должностное лицо. Но Кайли с испуганным писком вскочи-ла и умчалась прочь. Гангстер улыбнулся и развел руками.
- И что же вы от меня хотите на этот раз? Я еще никого не ограбил! А старину Пакли я и тронуть не посмею, - он кивнул на сжавшегося банкира и расхохотался.
Глаза шерифа сжались в узкие щелочки. Губы задрожали, а на лице появились морщины, де-лая более заметным его пятьдесят с лишним лет. Сдержанность постепенно изменяла ему, а Боба покидать не собиралась.
Пакли незаметно дернул представителя закона за рукав и боязливо прошептал:
- Робинсон, может уйдем? Не сейчас, не здесь…
- Нет!
Колин Робинсон резко стряхнул с себя руку друга и, выпрямив спину, будто проглотив жердь, шагнул вперед. Но его слегка дрожащий голос не соответствовал гордому поведению.
- Боб, моя дочь…- он замолчал не в силах закончить фразу.
Гангстер усмехнулся. Его примеру последовали его сотоварищи.
- Что, что-то случилось с малышкой Сьюзи? – его дьявольски красивое лицо исказила кри-вая усмешка.
Робинсон продолжал стоять, глубоко дыша, чтобы успокоиться. А Пакли опустился на сосед-ний стул и вытирал вспотевший лоб платочком.
Колин ткнул пальцем в Боба и продолжил.
- Сюзанна… Она… Ты бросил ее!
- Любовь не вечна, - издевательски протянул гангстер.
- Она пыталась покончить с собой!!! – вскричал шериф так громко, что все вокруг пообора-чивались к ним. Неужели начнется долгожданная драка?
На дальнем конце таверны человек, сидящий за исцарапанным похабными надписями столом, повернул голову и глянул на говоривших из-под шляпы. Несколько мгновений посмотрев на них, он уже хотел отвернуться, но следующие слова шерифа заставили его остановиться.
- Она при смерти.
Боб продолжал якобы недоумевать.
- И что ты от меня хочешь? Чтобы я пришел на ее похороны?
Раздался громкий гогот его дружков. Лицо Робинсона исказилось. Он потянулся и вцепился в жакет соперника, сгорая в гневе.
- Сукин сын! - закричал он. – Ты на ней женишься, - на глаза мужчины навернулись слезы, - для того, чтобы она умерла счастливой, я сделаю все, даже приму тебя своим зятем. И даже заставлю, раз такова была воля моей крошки.
Но Боб совершенно равнодушно стряхнул руки шерифа со своей одежды.
- Нет, Робинсон, ты чего-то не понимаешь. Я, может быть, и приду на похороны Сьюзи, но не на ее свадьбу. – Он приподнял бровь. – Тем более в качестве ее мужа.
- Нет, ты…
- Нет, Робинсон, нет. Ты ошибаешься на счет меня.
Колин Робинсон ткнул пальцем в сторону сжавшегося в комочек банкира и был готов продол-жить спор.
- Она должна была выйти замуж за сына Пакли. Через несколько дней свадьба. И вот вчера я спасаю свою дочь от смерти, но это не существенно меняет ее тяжелое состояние. И в бре-ду она сообщает, что увлеклась тобой, мало того, была беременна, а ты ее бросил, – он по-низил голос и прошептал. – Ребенка она потеряла, а я скоро потеряю свое единственное дитя.
Но, видимо, речь мужчины на гангстера не произвела ровно никого внимания. Он скрупулезно рассматривал свои холеные ногти. И лишь с последним словом поднял глаза на говорившего. Боб поднялся.
- Все? Я могу идти?
Шериф остолбенел, но дорогу вознамерившемуся покинуть салун Бобу преградила фигура молодого человека.
- Никуда ты не пойдешь, - раздался его тихий, но резкий голос.
Синий Боб скривился и слегка отступил на шаг. Отвернувшись, как от чего-то дурно пахнуще-го, он глянул на своих дружков, и те заржали.
- А, краснокожий… - голос Боба был преисполнен презрения. Впрочем, как и шепот индейца стоящего перед ним.
- Да. Я горд тем, что моя мать индеанка. И ненавижу того белого, который был моим отцом.
Слова метиса, больше напоминающие шипение, замерли, и глаза извечных врагов встрети-лись. Длинные черные, как вороново крыло, волосы смельчака спускались ниже плеч, а обе сто-роны лица украшали две косички с вплетенными в них серыми нитями. Темно-карие глаза ин-дейца встретились с темно-синими глазами Боба. Его губы сложились в тонкую линию, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Гангстер улыбнулся, оглядев старое тряпье недруга, изредка заезжающего в этот город по делам. Он был рад и доволен тем, что у него было два пистолета, а у краснокожего только небольшой ножик в сапоге.
Внезапно, откуда-то сверху, раздался женский окрик с нотками веселья в голосе:
- Сизый Орел, отойди-ка. Я знаю, что вы сейчас будете драться. А мне еще никто не запла-тил за будущий ущерб.
Весь зал огорченно завыл. Это была Ханжа, хозяйка заведения, одним словом разрушившая все их мечты. Двое самых главных и известных драчунов в городе, Синий Боб и Сизый Орел, подняли головы и хмуро глянули на нее.
На верхушке лестницы, могло показаться, стоит мужчина, одетый в белую ковбойскую шляпу, кожаные черные штаны и красную рубаху. Но белый с мокрыми пятнами передник портил все впечатление. Там стояла сама Джози Присли, строгая хозяйка салуна. Это была высокая крепко сбитая девица двадцати четырех лет. Но всем казалось, что как минимум тридцати.
Перекинув через плечо охотничье ружье, она медленно начала спускаться в зал. Но никто не любовался ее изящными движениями, а все прикидывали, кого же она сегодня намерена при-стрелить. Поравнявшись с двумя молодыми людьми, с которыми была почти одного роста, она остановилась. Сизый Орел был немного выше их обоих, но даже этот гордый и смелый человек (такие в фильмах обычно играют хороших людей) чувствовал себя в ее присутствии несколько неловко.
Каштановый локон волос вырывался из-под шляпы девушки (не той суперкрасотки, которые обычно играют в фильмах главных героинь!), и она небрежным движением руки смахнула его. А потом медленно и почти лениво зарядила ружье и взвела курок.
В ответ на резкий шум приклада бармен мистер Браун только поцокал языком. А Джози, не обращая на него внимания, навела оружие на Боба. Тот побелел и, вскинув руки, отступил.
- Ханжа, ты чего?
- Мне не нужна здесь драка. А вы явно намерены устраивать разборки. Поэтому я помогу вам во всем разобраться.
Она обратилась к шерифу, совсем забыв, что держит в руках огнестрельное оружие. И поэтому слегка удивилась, когда, повернувшись через весь зал, она увидела трусливо пригибающихся спины людей и их боязливый дружный вздох.
- Робинсон, Сюзанна была моей подругой. А потому…
Она повернулась обратно к Бобу. Снова дружные писки и вдохи… Она прошептала, глядя на Боба.
- Ты сейчас пойдешь и обвенчаешься с ней.
Синий Боб пренебрежительно фыркнул:
- А с чего это я должен…
Но тихий щелчок затвора заставил его замолчать.
- А может, мы сумеем договор…
Не дослушав его фразу, Джози подняла ружье и выстелила в воздух. Услышав раздавшееся дребезжание фарфора, и заметив упавшие на пол щепки с потолка, она поморщилась. Но главное она добилась результата, окончательно доведя гангстера взведением курка.
- Ладно, ладно. Что ж сразу буянить, оружием угрожать. Вы бы сразу попросили, может, и согласился бы. А то намеками, намеками.
Подталкиваемый в спину дулом ружья, Боб удалился в сопровождении своих дружков, шери-фа, банкира, Сизого Орла и, конечно, Джози, под аккомпанемент дружного смеха.
В маленькой церквушке через дорогу они все остановились. Все, кроме «жениха» и Джози, стали по краям. Ханжа продолжала держать гангстера на прицеле. Банкир, заодно выполняющий и обязанности священника, удалился в церковную комнатушку переодеваться.
Но тут все вспомнили, что невеста из-за своего состояния прийти не может.
- Может, отложим свадьбу? – логично заметил Боб.
- Нет, я буду ее представительницей, раз она согласна. – Логично возразила Ханжа и встала рядом с главным буяном их города.
Устав держать тяжелое ружье, она отдала его шерифу. Сзади вспыхнувшего надеждой Боба мрачной тенью вырос Сизый Орел. Лицо жениха глупо вытянулось, а глаза сжались в узкие ще-лочки и загорелись, обещая отомстить.
Мистер Пакли, а в данном случае святой отец, заикаясь, начал церемонию. Поинтересовав-шись у хозяйки таверны, согласна ли настоящая невеста и может ли она поставить подпись на бумагах, он обратился к будущему мужу Сюзанны.
«Святой банкир» прочистил горло и надрывающимся голосом спросил:
- Ваше имя, сэр.
- Боб, - буркнул гангстер.
- Ваше полное имя.
Сизый Орел извлек из сапога свой короткий ножичек и ткнул им в спину Боба.
- Белый, он просил сказать фамилию.
Кадык Синего Боба заходил с бешеной скоростью.
- Фул ! Ты доволен? – выкрикнул он.
Индеец тихо засмеялся и убрал холодное оружие.
- Вполне! – а потом пробурчал себе под нос. – Оказывается, белые тоже дают прозвища сво-им детям.
Джози также усмехнулась, подумав про себя: «Сюзанна Фул. Бедная, бедная Сьюзи!»
Священник тем временем продолжал:
- Согласны ли Вы, взять в жены Сюзанну Робинсон и заботиться о ней…
- Нет!
… ощутив между лопаток два собственных револьвера…
- То есть, да! Разумеется! И жить, и есть, и спать. До самой ее смерти.
…два взведенных курка…
- Или моей! Как распорядиться судьба, - он кисло улыбнулся и развел руками.
Когда церемония была закончена, Боб горел негодованием и ненавистью. Он думал, что все эти люди, собравшиеся здесь, заставили его жениться на какой-то дуре простушке. И дело не в том, что на простушке, а в том, что заставили… Синего Боба никто, никогда не мог заставить. Он им отомстит!
- Твои два револьвера я, пожалуй, оставлю себе.
Сизый Орел повертел оружие в руках и извлек оттуда патроны. Горсть железных пуль, несу-щих смерть, он просто бросил на пол церкви, а револьверы отдал на хранение Пакли. Тот долго отнекивался, дескать, церковь…. Тогда Робинсон посоветовал ему снять рясу и предстать банки-ром. Тогда будет можно.
Понурого Боба отвели к «жене». Узнав о том, что этот молодой человек отныне ее муж, Сю-занна мило счастливо покраснела и с воодушевлением подписала бумаги. Только Боб стоял в углу и зло сверкал глазами.
Сизый Орел остановил лошадь и спешился. Привязав ее поводья к столбу, он направился к «Золотой Розе».
Он не был в этом городке уже около месяца: жил со своим племенем, отлавливал мустангов и приручал их. Он всегда кочевал по всем уголкам страны, куда его занесет судьба, и там продавал отменных лошадей. И этот городишко отнюдь не был исключением, просто он находился ближе всего от его племени: около двух дней пути.
Сизый Орел глубоко вздохнул. Он давно не был дома. Давно не видел мать и Белую Жемчу-жину. Он только перекусит, отдохнет немного и снова отправится к ним, туда.
Перед скорой встречей с родными и близкими, он надел свои кожаные индейские штаны, длинные волосы заплел в косичку, а также две маленькие крученые пряди с серыми нитями све-шивались по обеим сторонам лица. Накинув на плечи разноцветный шерстяной плат, он поднял-ся на деревянное крыльцо салуна.
Улицы были абсолютно пустынны. Стояло утро. Только редкие тихие голоса доносились из таверны.
Внезапно раздался жалобный визг, и из-за поворота на бешеной скорости на дорогу выскочил Генри Пакли, сын банкира и неудавшийся жених Сюзанны. Он бежал вперед истерично визжа, придерживая одной рукой черную шляпу на рыжей растрепанной голове, а второй отчаянно раз-махивая красным шейным платком.
Сизый Орел усмехнулся. Но тут же улыбка сползла с его лица.
Послышалось грозное: «Му-у!», и тут, бренча копытами и навострив рога, за беднягой Пакли погнался огромный взбешенный бык.
Сизый Орел, недолго думая, перемахнул через перила крыльца и спрыгнул на пыльную доро-гу. Он закричал Генри:
- Беги вперед, не останавливайся! Я разберусь с ним.
Генри не надо было долго упрашивать. Он пролетел мимо, будто и не заметил индейца, ни на секунду не сбавляя скорости.
Но и Сизому Орлу было уже не до него. Он встал в позу, слегка присев и согнувшись, прегра-див дорогу быку. Тот от удивления даже резко затормозил. Зверь хотел уже было обидеться, но, взглянув в яростные глаза метиса и на его свирепый оскал, то прикинул шансы и решил тихо-нечко ретироваться.
Сизый Орел даже слегка удивился. Но тут к нему сзади подошел Генри, весь красный и пот-ный. Он обмахивался своей шляпой, а шейным платком вытирал лоб.
Индеец мельком оглядел его. Выглядел он, как настоящий ковбой (примерно так, как выглядят в фильмах все хорошие ковбои). Весь в черном, в сапогах с серебряными шпорами и красным шейным платком.
Орел тихо засмеялся и, похлопав рассеянного Пакли по плечу, направился к таверне. Но тут молодой человек бросился за ним.
- Мистер, мистер. Вы спасли мне жизнь. Я вам безумно благодарен.
- Не за что, - бросил, не останавливаясь, Сизый Орел.
- Я вам по гроб жизни обязан!
Индеец опять тихо рассмеялся.
- Правда, правда! – гордо заявил оскорбленный в лучших чувствах Генри:
- И поэтому отныне я буду с вами всегда и везде, я стану вашим верным слугой! И надеюсь, другом.
Вот тут Сизый Орел остановился. Он повернулся и поглядел на юношу, как на сумасшедшего.
- Мальчик, ты в своем уме?
- Разумеется! Я говорю полную правду. Отныне я буду вашей тенью, пока не спасу вам жизнь так же, как вы спасли мне. Но несмотря на это я навсегда останусь вашим верным другом.
Он говорил так, будто индеец только в этом и нуждался. Сизый Орел, решив про себя, что бедный мальчик от страха немного сбрендил с ума, снова направился к салуну, в который все никак не мог попасть. Но Генри тут же увязался за ним, начав весело тараторить. Он что, решил, будто Орел согласен?
- Я даже не представляю, из-за чего этот бык бросился на меня. Я просто стоял у загона мое-го отца. А тут он, как глянет на меня! Глазки его загорелись, стал рыть копытом землю, а потом как…. А я всего-то помахал платочком Саре, чтобы она заметила меня. Она убира-лась там, в загоне.
Пакли продолжал что-то тараторить, но Орел уже не слушал его. Он зашел в полупустой зал и сел за крайний столик. К его удивлению (или уже нет?) рядом на стул бухнулся Генри. Он лени-во стал обмахивать себя шляпой и зычным голосом крикнул бармену:
- Браун! Две бутылки виски для меня и моего друга.
Сизый Орел покачал головой. Юноша так старался быть похожим на крутого взрослого ков-боя!
Бармен отозвался со своего места, преспокойно продолжая полировать свои стаканы:
- По утрам виски не подаем!
Генри резко пожал плечами и сделал широкий жест рукой:
- Тогда сидр!
- Парень, ты, что не понял? Ничего крепкого!
Скулы юноши порозовели, и он произнес намного тише:
- Ну, тогда, воды.
Бармен с невозмутимым видом предложил:
- Есть опохмеляющее, чай, кофе, лимонад и молоко.
Пакли выпрямил спину:
- Лучше воды, - а потом громоподобным шепотом обратился к Сизому Орлу. – У них тут просто ужасный кофе, горький и черный, как смерть.
От этих слов индейцу, что-то расхотелось покупать кофе, и он заказал чай с порцией мяса. И они стали ждать заказа. Генри, продолжая воображать себя крутым и взрослым, закинул ноги на стол и откинулся на стуле. Но тут сиденье с предательским скрипом опрокинулось на пол вместе с седоком. Индеец громко засмеялся, а Генри с суровым лицом поднялся и сел, на этот раз нор-мально.
Сцена пустовала. Видимо, утром жизнь в этом салуне только-только просыпалась. Но еду им принесла длинноногая блондинка. Она была в полупрозрачной юбке и обтягивающей рубашке с умопомрачительным вырезом. Она поставила поднос на стол и мелкими шагами приблизилась к Сизому Орлу. Ее рука скользнула ему на плечи, а головка опустилась к самому уху. Она про-шептала, жадно глядя на его обнаженную мужественную грудь.
- Индеец, я могу приготовить тебе потрясающий завтрак. Хочешь, я буду твоей скво?
- Нет, Кайли, в другой раз!
Орел снял с себя ее руку и развернул по направлению к стойке бара. А затем обратился к сво-ему попутчику.
- Итак, мистер Пакли?
- Генри, - расплылся в улыбке юноша, - для вас я просто Генри.
- Генри, - согласился индеец. – Хорошо. Но не пора ли Вам уйти?
- Нет, никуда я не уйду! – воскликнула оскорбленная невинность. – Ведь вы спасли мне…
- Сидите, сидите! – замахал руками Орел. – Только молчите.
Покончив с трапезой, они вышли. Метис стал отвязывать своего мустанга. Генри же исчез в конюшне на пару минут, и вывел оттуда своего коня, которого стал седлать с полной серьезно-стью. Сизый Орел, который был уже в седле, с недоумением следил за ним.
- Ты что же, собираешься со мной ехать?
- Разумеется! Я же сказал…
- А как же родители?
Генри выпрямил плечи и выпятил вперед грудь.
- Я уже не маленький, могу сам решать, что мне делать.
- Но не собираешься же ты…
Но тут Орел задумался и махнул рукой.
- А! Делай что хочешь. Только учти, я тебе ехать со мной не предлагал.
Генри радостно закивал головой и запрыгнул в седло. Индеец тяжело вздохнул и пришпорил лошадь (если можно так сказать; он ехал в одних только мокасинах, без всяких шпор). Младший Пакли на своей кляче поспешил за ним. Орел из жалости к парню ехал медленно, чем его мус-танг явно был этим недоволен. Но метис успокоил его, посулив в конце пути морковку. Дальше конь ехал тихо, как кролик.
Сизый Орел и Генри уже выехали за черту города. Юноша без конца донимал индейца своей болтовней, сам этого не замечая.
- А куда мы едем? – догадался поинтересоваться он.
- Ко мне домой.
- Так мы будем жить в вигвамах? Это круто.
Орел притормозил коня. Тот забрыкался, пришлось пообещать две морковки.
- Подожди-ка. Что значит, мы? Ты собираешься жить в племени?
- Да, пока я тебе обязан жизнью, я тебя никогда не оставлю.
- Внесем ясность. Значит так, ты считаешь себя обязанным мне? И теперь, выискивая, где может угрожать опасность, чтобы можно было спасти меня, ты будешь везде следовать за мной? Что, везде? Даже в отхожее место?
Генри покраснел, как рак, а Орел двинулся дальше. Вскоре юноша догнал его (Орел уже дол-жен был потратить три морковки).
- Не до такой степени, - начал оправдываться Генри, но индеец взмахом руки остановил его.
Он внимательно прислушался и огляделся. Он поднял глаза вверх. По песчаному склону тихо скатилась галька. Сизый Орел медленно достал из сапога свой верный нож.
Но внезапно послышался сдавленный вскрик, и невольно, на не держащих ногах, по песку по-скользила девушка. Чувствуя, что она вот-вот упадет и покатится кубарем вниз, она из послед-них сил ухватилась за мощный корень дерева торчащий из горы, и повисла на нем. Камни и пе-сок с громким звуком упали вниз, поднимая целую песчаную тучу.
- Помогите, - жалобно завопила девица, недавно следящая за ними.
Орел тяжело вздохнул и осторожно полез на кручу. Когда же он, наконец, спустился на землю, то поспешил отцепить от своего горла ее смертельной хваткой вцепившееся руки.
- Спасибо, - срывающимся голосом прошептала она.
Индеец глянул на ее покорно склоненную золотистую головку, вьющиеся локоны обрамляли нежное белое личико с огромными голубыми глазами. Красавица была невысока ростом и пре-красно сложена (такие обычно играют главных героинь в любых фильмах). Ее розовое платье слегка запачкалось, а белые перчатки порвались. Она прижимала к себе маленький узелок с ве-щами. Виновато взглянув на обоих мужчин, она пробормотала:
- Простите меня.
Это была Сюзанна.
Орел и Генри удивленно глядели на нее.
- Что ты здесь делаешь? – сердито воскликнул Сизый Орел, опомнившись первым.
Девушка затеребила кончики узелка и отвела взгляд в сторону.
- Я сбежала.
- Так значит, он… - Орел стал постепенно догадываться.
Сюзанна кивнула и расплакалась.
- Мне кажется, он мстит мне. Он такой… жестокий. Он все время кричит на меня, угрожает и так зловеще смеется. И еще он меня ни капельки не любит!
Миссис Фул разрыдалась во весь голос и припала к груди метиса, высморкавшись в его плат. Индеец поспешил его снять и закутать в него девушку. А потом он прижал ее к своей обнажен-ной груди, пытаясь успокоить.
- Я не могу так больше жить, это невыносимо. Я для него рабыня, ноль. Найди то, найди это. Сделай то, сделай это. И он безумно жестокий. Он чудовище! Спасите меня от него.
Сизый Орел неумело пытался ее успокоить, и что-то бормотал ей в утешение.
- Я последовала за вами в надежде, что вы поможете мне.
О Боже, опять попутчик! Но она смотрела на него такими глазами! Ее прекрасные глаза были полны слез, а Орел чувствовал за собой вину, что она замужем за этим зверем. Ведь он тоже спо-собствовал этой свадьбе. Но все думали, что она будет счастлива. И вообще мало кто надеялся, что она выживет. А она выжила. Недели через две выздоровела, но муж ее как был настоящим гангстером, так и остался.
- Я помогу тебе. Я отвезу тебя в свое племя, там ты будешь в безопасности. И если Боб бу-дет искать тебя, то не найдет.
Сюзанна всхлипнула:
- Спасибо вам большое.
Генри все еще стоял с открытым ртом. Для него увидеть бывшую невесту было шоком, и он никак не мог оправиться. Орел сделал ему знак садиться на лошадь. Сам он сначала аккуратно поднял Сьюзи и посадил в седло. Она была легкой, как пушинка. Затем и он одним прыжком взобрался на спину коню, сзади девушки. Тронув поводья, он поехал. Но в голове его крутилась мысль, что за два седока он потратит пять морковок.
Они ехали по дороге между скалами уже около двух часов. Генри безумно устал болтать и почти выпадал из седла от усталости. А Сюзанна уже тихонечко уснула у своего спутника на плече. Орел ехал медленно, чтобы не разбудить ее.
Солнце палило нещадно. Индеец чувствовал, как оно обжигает его голые плечи. Взглянув на светило, он попытался определить, который сейчас час. Солнце было в зените, значит полдень.
Сизый Орел знал, что вскоре где-то здесь должен быть ручей. А следовательно, можно будет сделать привал и отдохнуть.
Внезапно послышался странный звук. Индеец обернулся и увидел упавшее на песок тело Ген-ри. Его нога все еще торчала в стремени, а сам он сладко похрапывал, подложив под голову ла-дони лодочкой. Лошадь никуда деваться не собиралась. Она преспокойно стояла на месте, жуя редкую травку.
Сизый Орел тихо засмеялся и аккуратно спешился со спящей девушкой на руках. Опустив свою драгоценную ношу на ранее расстеленный плед и закутав ее, чтобы солнце не спалило ко-жу, он направился к своему вынужденному другу. Высвободив ногу Пакли из стремени, он на-крыл ему лицо шляпой и оттащил поближе к теневому склону, где уже лежала Сюзанна. Затем он сам прилег рядом с ними. Закинув руки за голову, он смотрел на редкие листья тоненького деревца, под которым они лежали, и не заметил, как уснул.
Первое, что он увидел, когда открыл глаза, это улыбающееся лицо. А затем услышал и тихий вопрос:
- Что это у вас за оргия?
Сизый Орел подскочил и обернулся к незаметно подошедшему человеку. Это снова была женщина. Ее глаза, цвета плавленого серебра, блеснули, а губы растянулись в улыбке. Каштано-вый локон выпал из незатейливого хвоста и украшал загорелую кожу. На девушке была красная юбка и белая блузка, но плечи также укрывала и черная шаль. За широкими плечами девицы ви-села винтовка. Встав, женщина обошла спящих и подошла к их лошадям.
- Можно? – она кивнула на мустанга Сизого Орла.
Он хотел было запретить и сказать, что это буйный конь и никого не подпускает к себе, но она уже подошла к нему. И, о чудо, конь не заржал и не забрыкался. Нет, конечно, он посопротив-лялся немного, но это так, для виду, а затем позволили себя погладить высокой незнакомке.
Тут до Сизого Орла дошло. Боже, это же Ханжа.
- Зачем ты последовала за нами? – тихо спросил он, подойдя к ней, чтобы не разбудить ос-тальных.
- Я следовала не за вами, а за Сюзанной, - она кивнула на девушку. – Я сама была удивлена, когда она оказалась у вас.
Джози предложила сесть и продолжила разговор.
- Видите ли, я ведь хорошо знаю Сьюзи, и живу с ней рядом. Последние недели она была очень несчастна. И вот, сегодня утром она выбежала из дома с до боли серьезным лицом. Я решила узнать, в чем дело, и поспешила за ней, оставив в «Розе» главным Брауна. Оказы-вается Сюзанна побежала за вами, но там за карьером она совершенно по-глупому упала. Лошадь сбежала. Сьюзи перелезла через карьер и нашла вас. Я же была вынуждена объез-жать эту гору песка на лошади. Но, Слава Богу, вы решили отдохнуть, и я догнала вас.
Она взглянула на него и улыбнулась.
- Вот и вся моя история. А так как я считаю себя виноватой в том, что она вышла замуж за это чудовище, то я буду сопровождать ее до безопасного места, где Синий Боб ее не най-дет.
- Нет, нет! Вы с нами не поедете! – воскликнул Орел.
Джози цыкнула на него и прошипела:
- А Вас никто не спрашивает. Я так решила и так будет. Я не привыкла, чтобы мне перечили.
Сизый Орел заскрипел зубами. Он тоже не любил, когда его не слушались.
- Дамочка, Вы слишком зазнались, управляя своей таверной. Здесь Вам не забегаловка и слушаться надо меня.
- Нет! Я решила сопровождать Сюзанну и я буду ее сопровождать. И вы мне не помеха. Тем более, - она тихо засмеялась и кивнула на ружье. – У вас абсолютно нет оружия.
Индеец достал свой нож и продемонстрировал Ханже.
- Есть, - тихо отозвался он.
- О, и это, по-вашему, оружие? – она сняла ружье с плеча. – Вот это оружие, так оружие.
Карие глаза метиса засветились яростью. Внезапно сзади раздался сонный голосок:
- Что здесь происходит?
Это проснулась Сюзанна. Она протерла кулачками глаза и сладко зевнула. Сизый Орел, как завороженный смотрел на нее. Тут девушка заметила подругу.
- Джози? Что ты тут делаешь?
Они бросились обниматься и говорить друг другу приветственные слова. Сюзанна обратилась к индейцу:
- Сизый Орел, она поедет с нами?
Против такой просьбы ни один мужчина устоять не мог. Он махнул рукой и отошел.
- Одним больше, одним меньше. И так уже целый отряд набрался.
Женщины победно заулыбались, а Орел еще раз изумился, как они подружились, эти две аб-солютно разные женщины. Сюзанна была доброй и нежной, веселой, непосредственной. Джози же не зря была прозвана Ханжой, она все время тряслась над своей таверной, будто это карточ-ный домик, и многим этим надоедала. Она была неразговорчива, мало с кем общалась и вообще редко появлялась на публике. Она никогда не расставалась со своей винтовкой. Индеец знал, что Сюзанна потрясающе стреляет из пистолета и из лука, что она с малых лет сидит в седле, но при этом она оставалась женственной и чрезмерно оживленной. Когда эти дамы сейчас стояли вме-сте, прижавшись друг к другу, было еще более заметна их существенная разница в росте. Джози была больше чем на голову выше подруги. И вообще была какая-то мужеподобная, что ли.
Они разбудили Генри и отправились дальше, решив переночевать в заброшенном домике в горах в нескольких километрах отсюда. Джози и Генри ехали на отдельных лошадях, а Орел и Сьюзи делили круп мустанга. Миссис Фул восхищенно оглядывалась по сторонам, не переставая радоваться всей этой красоте, но в глубине души сияя от счастья, что избавилась от мужа.
А Сизый Орел смотрел на нее и думал, насколько она непосредственна.
Они доехали до домика, когда уже темнело. Генри счастливый, что они добрались, спрыгнул на землю и прочитал целую речь о том, какие трудности они претерпели, преодолевая этот путь. Джози же просто, без лишних слов, спешилась и исчезла внутри.
Сюзанна страшно устала и еле удерживалась в седле. Индеец слез с лошади и помог спустить-ся даме. Ее обессиленное тело проскользило вдоль его обнаженного торса. Она взглянула в его глаза, и они на мгновение замолчали.
Но тут из окна донесся отчаянный крик Джози. Молодые люди бросились к ней со всех ног.
Вбежав в дом, Сизый Орел увидел спину Джози, судорожно трясущееся плечи и услышал ее тихие сдавленные рыдания. Подходя ближе, индеец поймал себя на том, что удивлен: Ханжа плачет? Он подошел к ней, положил ей руки на плечи, взглянул на пол и вздрогнул сам.
На деревянных досках пола в луже крови лежал старый индеец с ножевыми ранами в груди.
Джози продолжала тихонько рыдать. Она оторвала свои ладони от лица, но не стала вытирать красных от слез глаз, она не собиралась скрывать своих чувств. Сизый Орел опустился на колени перед трупом и тщательно осмотрел его.
- Он не из нашего племени, - тихо проговорил он, - из сиу.
- Но как они могли! – Сюзанна выбралась вперед и слегка вздрагивала от ужаса и не проли-тых слез. – Убить человека, старого человека!
Сизый Орел снял с убитого пояс и осмотрел его.
- Они не взяли скальпов, самого важного для него, - метис продолжил осмотр, и неожиданно воскликнул. – Сукины дети! Они забрали клинок! А клинок для индейца все!
Сюзанна положила ему свою ладошку на плечо, и он тут же успокоился.
- Где Генри? – тихо спросила она.
- Упал в обморок в соседней комнате, - ответила Джози.
Она смотрела на труп стеклянными глазами, а ее губы беззвучно шевелились. Сюзанна подо-шла к ней и дружески обняла. И они вместе расплакались.
- Кто это мог сделать, - сдавлено вопрошала Сьюзи. – Убить человека…
- Он индеец, - мрачно отвечал Орел.
- Какая разница? Он человек!
- Для некоторых есть разница, - отрезал метис, и в его голосе слышался гнев. Но гнев не к Сюзанне, а тем негодяям, которые совершили это преступление. – Наверняка, он просто остановился здесь отдохнуть. Здесь многие останавливаются. Но так же решила отдохнуть пара-тройка негодяев. Украли все ценное.
Он провел пальцами по крови и попробовал ее. Срывающимся голосом прошептал:
- Его убили недавно! Может, ОН охотится за тобой?…
- Не хочешь же ты… - Сюзанна отшатнулась. – Нет! Не может быть! Чудовище!
Она закрыла лицо руками и выбежала из комнаты. Сизый Орел приподнялся в растерянности, не зная, что делать. Джози опустилась рядом на колени и слегка дотронулась до его руки. Глаза она так и не вытерла, из них все еще катились слезы, но на лице сияла слабая улыбка.
- Беги за ней. Ей сейчас очень нужна чья-то помощь, чей-то успокоительный голос и креп-кое плечо. Не так-то просто узнать, что твой муж – зверский убийца. Беги же, беги…
Он благодарно взглянул ей в глаза, за то, что она помогла ему определится, на секунду сжал ее крепкую руку в своей теплой руке и выбежал за Сьюзи.
Он догнал ее у ручья, где она сидела, прижав колени к лицу и жалко всхлипывая. Сизый Орел опустился на землю рядом с ней. Она догадалась, что это он, даже не поднимая головы. А потом тихо заговорила.
- Я любила его, Сизый Орел. В самом деле любила. И когда меня с ним поженили, я все рав-но была счастлива. Мне казалось, что как только он станет моим, все изменится, и мы бу-дем бесконечно счастливы, - она всхлипнула и выкрикнула. – Какая же я была дура!
- Нет, вовсе нет, - пытался успокоить он ее.
- А потом, - продолжила она. – Когда началась семейная жизнь, я поняла свою ошибку. Сна-чала я недоумевала, почему он так себя со мной ведет, ведь раньше все было по-другому. Раньше, когда он любил меня, - она подняла голову и посмотрела на звездное небо, - а он никогда не любил меня. Понимаешь, не любил!
Она смахнула слезинки со своих щек и снова опустила голову, а затем повернулась к Орлу.
- Сначала я страдала молча. Не знаю, почему я не сбежала в первые дни, когда поняла, что он чудовище. Не знаю! Но я выдержала только три недели. Моя любовь умерла. А даль-ше… дальше ты знаешь.
Орел накрыл ее плечи спавшим пледом и поглядел на ее сияющее белым светом в темноте ли-цо.
- Я, конечно, знала, что он не ангел. Что он очень жесток, и что он вор. Но я даже предполо-жить не могла, что он убийца.
Она снова обхватила голову руками и тихо всплакнула. Сизый Орел пальцами приподнял ее подбородок и повернул к себе (в таких местах в фильмах обычно играет романтическая музыка). Он глядел в эти бездонные глаза и чувствовал, как какое-то странное чувство охватывает его. Безумно странное чувство, он даже не мог предположить его природу.
Внезапно тишину их уединения нарушили чьи-то шаги. Обернувшись, они увидели выходя-щего на берег Генри. Он рассеянно водил рукой по рыжим волосам и оглядывался вокруг.
- Я вот все думаю, - начал он, как ни в чем не бывало. – Тот, кто убил этого старика, наверно вообще маньяк. Сдвинутый.
От этих неосторожных слов Сюзанна снова разрыдалась, а Сизый Орел поклялся когда-нибудь убить своего непонятливого попутчика. Но вместо этого он спросил.
- Что ты здесь делаешь?
- Меня Ханжа к вам послала. Как ее… Джози, сказала, чтобы вы возвращались.
Орел пожал плечами, встал и помог подняться Сьюзи. Они ушли, не слыша шороха кустов…
Индейца похоронили, как положено, по обряду сиу. Все четверо стояли на холме у дома, глядя на догорающее пламя костра. Сюзанна, Генри и Джози стояли склонив головы, читая про себя христианские молитвы и выпрашивая для убитого место на небе. Но сказать об этом Орлу они не смели.
Сизый Орел отделился от них и встал на край склона. Он долго и жестко смотрел вдаль, на горизонт. А затем он набрал в легкие побольше воздуха и бросил клич! Его крик эхом много-кратно отразился от скал. Он крикнул еще раз, и снова до них долетело эхо. И снова под звезд-ным небом разнесся индейский крик.
Генри стоял, довольный своим кумиром, его состраданием и пониманием. Сюзанна украдкой вытирала слезы. А Джози стояла с сухими глазами. Она смотрела на спину метиса, слышала его полный ярости крик и читала в нем желание отомстить…
@темы: прикол, творчество
-
-
04.08.2009 в 00:56Сизый Орел никак не мог уснуть. Генри во сне то и дело пинался. Сначала индеец не обращал внимания, когда его ног касались холодные пятки. Но когда ему случайно сошлось коленом под дых, он не выдержал.
Метис хотел было встать, но тут заметил какое-то движение на кровати. Он остался лежать и принялся следить за вставшей девушкой. Это была Джози. Она прошлепала мимо него босыми ногами в одной старой ночной рубашке, которая была ей маленькой настолько, что открывала ноги почти до колена. Она исчезла в следующей комнате. Вскоре дверной проем залился светом. Значит, она зажгла свечу.
Сизый Орел, который спал всегда в одежде, поднялся и прошел за ней. Джози сидела за сто-лом и тихо рыдала.
В этой кухоньке уже давно вытерли кровь, но запах смерти еще витал здесь.
Сизый Орел скрестил руки на груди и встал перед девушкой.
- Почему ты поднялась?
Она глянула на него затуманенным взором и слегка улыбнулась.
- Почему ты заплетаешь косичку?
- Что? – не понял ошарашенный Орел.
- Почему ты заплетаешь косички, а не ходишь с распущенными? – услужливо повторила мисс Присли.
- Женщина, ты что, с ума сошла? Какое тебе дело до моих волос?
- Тебе намного лучше с распущенными волосами, - продолжала, будто и не слыша его. – Ко-гда они свободны.
- Хватит молоть чепуху! – воскликнул сбитый с толку и уже слегка рассерженный индеец. – Женщина, на тебя кто-то наслал безумие. Нет, ты всегда была безумна.
Тут Джози нахмурилась и гордо выпрямилась, но лишь на секунду. Затем она снова опустила голову на руки, будто ослабела.
- Да, - прошептала она. – Ты выглядишь намного мужественнее, когда ходишь с распущен-ными волосами. Даже сумасшедшая понимает это. А теперь иди. Зачем ты встал?
Орел вспылил.
- Но, женщина, я первый задал тебе этот вопрос. И сначала ответишь ты.
Она встала и направилась обратно в комнату.
- Длинная ночь, не правда ли? – спросила она, поравнявшись с ним.
Затем она протянула руки и расплела ему косу. Черные волосы рассыпались по плечам.
- Так-то лучше, - прошептала она без всякого выражения.
И внезапно, словно на нее что-то нашло, она вздрогнула, открыла рот, чтобы сказать что-то, но… промолчала. А потом пробормотала тихо-тихо:
- Так убили моего отца.
И тут вся злость, которая клокотала в груди Сизого Орла к ней, куда-то испарилась. Его серд-це сжалось, и ему стало жаль ее. Он схватил ее за руку.
- Прости.
Но она ничего не сказала, а просто ушла.
Через минут десять она вернулась. Сизый Орел все еще сидел за столом. Он молча посмотрел на нее, она молча посмотрела на него. Она села напротив на него и заговорила….
Ее отец был убит ножом в грудь и брошен у себя в таверне. Брат погиб на войне много лет назад, мать умерла при родах. Поэтому Джози осталась одна. Скольких ей сил стоило возродить таверну! А никто не поддержал, никто не помог.
Когда Джози выговорилась и наплакалась вдоволь, она подняла на индейца полные слез глаза и приподняла брови, будто удивляясь, зачем она все это рассказала. И что она вообще здесь де-лает? Она только сейчас вспомнила о том, что на ней одна лишь ночная сорочка. Но потом вспомнила, что и Сизый Орел – индеец, а, следовательно, ему глубоко наплевать на одежду бе-лых женщин.
Девушка встала, вытерла последний раз мокрые глаза и зашлепала босыми ногами обратно в комнату.
Сизый Орел с неохотой вернулся на свой половичек на полу. И пока он отбивался от ледяных пяток и пальцев Генри, зовущего чью-то маму, его голову не покидала мысль, что он – как сто-рожевая собачка на охране двух девиц. Нечто черное, мощное, огромное и агрессивное…
Болонка, например.
На следующий день Орел по привычке встал рано. Но, направляясь на ручей, он с удивлением услышал два женских звонких голоска. Индеец притаился и раздвинул ветви кустарника.
Девушки купались…
Нет, не будем говорить, что Сизый Орел впервые видел это зрелище. Признаем это. В конце концов, он был Сизый Орел и притом индеец, а значит, они с товарищами неоднократно под-сматривали за молоденькими индеанками, не имевшими возможности мыться в ванне.
Но включим это действо в сценарий только для интереса. В фильмах часто вставляют такие пикантные сцены.
Но и читателя следует разочаровать – они плавали в купальных костюмах! Этаких коротень-ких ночнушечках и панталончиках.
Но Генри был в восторге! Юноша незаметно, даже для самого Орла, побрел за другом, и сей-час устроился перед ним на земле, тая от блаженства.
Джози плавала в прохладной воде, а Сюзанна сидела на прибрежном камне и перебирала пальчиками свои золотые локоны, блестящие на солнце.
Генри следил за девушками и думал: «Я в раю!». Сизый Орел следил за Генри и думал: «Он дурак!». А Джози из воды следила за ними обоими и думала: «Оба они идиоты, раз спрятались за ромашками!».
Сюзанна встряхнула свои мокрые волосы и накинула на плечи одеяло-полотенце. Джози неза-метно кивнула ей на невысокие кусты за спиной девушки и язвительно улыбнулась. Сюзанна удивленно обернулась и заметила двоих мужчин, валяющихся на земле среди цветов и следящих за ними.
Сьюзи им приветливо улыбнулась. Генри был готов умереть от счастья! Зато до Орла дошло, в чем тут дело. Он тут же поднялся и отвесил дамам шутливый поклон.
Джози лишь хмыкнула на его приветствие и выбралась на берег. Девушки рука об руку напра-вились домой. Сюзанна и Орел обменялись приветливыми улыбками и прощальными взглядами.
-
-
04.08.2009 в 00:56Процессию возглавлял индеец. Он часто скакал вперед и проверял все ли впереди в порядке, нет ли разбойников, и только потом ехали дальше. С тыла отряд прикрывала Джози с ружьем. Сюзанна же и Генри, как самые беззащитные жались друг к другу от страха, в прямом смысле этого слова, поскольку ехали на одной лошади, между своими защитниками.
Сизый Орел рассчитывал приехать к месту назначения через несколько часов, оставить там Сьюзи, отдохнуть денек и отвезти Джози с Генри обратно в город.
Дорога, пролегающая через карьер, была абсолютно пустынна. Ветер поднимал песок и бросал его в глаза, солнечные лучи нещадно пекли. Генри и Сюзанна укрылись вместе под зонтом, пре-дусмотрительно захваченным девушкой. Орел давно привык к подобным климатическим усло-виям. А вот Джози испытывала некоторые неудобства, но упрямо молчала. Хотя в ее голове ютилась мысль, что ее поджаривают на медленном огне, добавили соли, перца, немного томатов, специй по вкусу, чуть-чуть горчицы, лука и чеснока, и собираются съесть на обед.
Метис мельком глянул на покрасневшую кожу Ханжи и даже в какую-то секунду пожалел ее. Но потом от его сочувствия и след простыл.
Через пару часов они добрались до селения без происшествий, если не считать упавшую в об-морок Джози, которую Орлу пришлось вести поперек своего седла всю большую часть пути.
Орла выбежали встречать все его односельчане. Сюзанна заметила, что среди них всех выде-лялась одна девушка. Это была безумно красивая индеанка, которая смотрела на Орла безумно влюбленными глазами. Ее длинные черные локоны струились по коричневой от загара коже, черные глаза сияли, как редкие жемчужины, зубы сверкали белыми бриллиантами. А еще когда идеальная фигура в коже…
Сюзанна глянула на Сизого Орла. Может, это девушка его жена? В крайнем случае, невеста.
Так и оказалось.
Сизый Орел спешился, поклонился вождю и поцеловал в щеку сохранившую былую красоту мать. Затем он поцеловал матери руку, чем проявил несказанное благородство и любовь к ней.
Тем временем, Джози спрыгнула на землю и помогла спуститься Генри, который явно не же-лал выбираться из-под благословенной тени зонтика. В какое-то мгновение несколько молодых индейцев шагнули к лошади Сюзанны, но Орел обернулся и крикнул им о чем-то на своем языке. Те сразу ринулись в разные стороны, как зайцы при виде фермера.
Сьюзи спешилась сама, с легкостью необыкновенной, как делала много раз.
Сизый Орел говорил о чем-то своей матери и ослепительно улыбался. Затем он взял за руку ту самую девушку, которую приметила Сюзанна, и подвел ее к друзьям. Индеанка с благоговейным трепетом вложила свою нежную ручку в его твердую ладонь. Тихая Вода, мать Орла, которую в городе все знали уже давно, тихонько подошла к сыну сзади и посмотрела на его спутницу одоб-рительным взглядом.
Сьюзи поглядела в сияющие глаза молодого мужчины, а затем перевела подозрительный взгляд на светящееся личико девицы рядом с ним. Рядом со своей кобылой встала и Джози, опи-раясь на ружье и ухмыляясь, глядя на восхищенное лицо Генри.
Сизый Орел обратился к друзьям и представил незнакомку:
- Это Белая Жемчужина.
Индеанка стеснительно улыбнулась, протянула руку Сьюзи и пробормотала что-то приветст-венное на своем языке. Когда она подавала ладонь для рукопожатия Генри, он аж припрыгивал на месте от счастья от внимания такой красавицы. Но тут реплика Сюзанны заставила его заме-реть на месте:
- Твоя скво?
Генри, Джози, Сизый Орел, все взглянули на нее с удивлением. Генри чуть не расплакался от горя, Джози недоумевала, почему она еще сомневается, а Орлу было просто смешно, какое ей до этого дело.
Не понимающая причины возникшей паузы, Белая Жемчужина стала болтать что-то востор-женное на своем языке. Но, видя, что пришельцы ее не понимают, она обратилась к Сизому Ор-лу.
- Жемчужина приглашает вас на наш сегодняшний праздник, где она будет танцевать. Это очень большая честь для иноземцев.
- Ну, раз нам оказывают такую честь, мы обязательно придем, - Джози вскинула ружье на плечо и пожала руку индеанке. – А теперь скажите, где здесь уединенное место, и поско-рей, пожалуйста.
- Зачем тебе? – удивился индеец.
- Приспичило, - от нетерпения Джози стала пристукивать ногой.
- Здесь тебя никто не потревожит, - развел руками Сизый Орел, - разве этого не достаточно для уединения?
Ханжа глянула на него, как на прокаженного.
- Разумеется, нет. Это, может, у вас отхожие места посреди общаги. А я цивилизованный че-ловек!
Было видно, как смуглая кожа метиса покрывается легкой краской. Он прикрыл глаза рукой и махнул рукой в сторону леса. Джози гордо расправила плечи и направилась туда, куда он ей ука-зал.
Тихая Вода поглядела ей вслед и покачала головой. Затем она направилась к Сюзанне. Она всегда относилась к этой девушке с особенной любовью и нежностью, еще с тех времен, когда она была совсем крошкой. И для Сюзанны всегда оставались тайной причины этой глубокой привязанности.
- Ах, девочка, - женщина взяла в руки ладошки Сюзанны. – Ты почти не изменилась с нашей последней встречи. Так похожа на своего отца!
- Спасибо, - только и пролепетала бывшая мисс Робинсон.
Тут в их разговор вмешался Сизый Орел.
- Черный Медведь, наш вождь, предлагает нам пройти к нему в вигвам и отобедать у него.
- Обед? – встрепенулся Генри. – Кто-то что-то сказал об обеде?
Сизый Орел рассмеялся и пригласил их пройти к центральному шалашу.
-
-
04.08.2009 в 00:57- Похоже ее муж просто сумасшедший. Он просто маньяк.
- Да! Не понимаю, зачем боги создают таких людей, чтобы они только оскверняли землю, по которой ходят.
Черный Медведь повелительным жестом остановил речь Серого Тумана и величественно про-говорил:
- Хорошо, мы примем эту белую женщину, и будем защищать ее, как своих жен и сестер. Но где гарантии, что к нам не придет ее муж с войском и не перебьет наше племя огненным оружием?
- Не волнуйтесь. Он вряд ли подумает искать ее здесь.
- Ладно, - вождь согласно кивнул. – Но я делаю это только из большой любви тебе, мой мальчик.
Джози, Генри и Сюзанна присутствовали на празднике индейцев.
Была теплая звездная ночь. Яркий костер вздымался жарким столбом высоко в небо. Люди били в барабаны и улюлюкали в такт. А среди всей этой веселой и буйной музыки двигалась Бе-лая Жемчужина. Она извивалась, как змея или ивовый прутик. Несмотря на ритмичность танца она двигалась медленно и удивительно страстно. Она изгибалась, взлетала над землей в высоком прыжке и поводила своим нежным плечиком так, что заставляла Генри падать в обморок.
Пока Джози откачивала этого самого Генри, она в какой-то степени даже завидовала той лег-кости, которую имела во всех своих движениях индеанка.
Жемчужина, тем временем, пританцовывая, подошла к Сизому Орлу и, ухватив его за плечи, стала зазывать его на танец. Он подчинился. Они стали танцевать вместе. Вскоре к ним присое-динились и другие пары.
Сюзанна следила за танцующими, прикусив нижнюю губку. Ей самой безумно хотелось тан-цевать. Но сама она выйти стеснялась. И не один из мужчин не подойдет к ней и не позовет ее танцевать, как это сделала Белая Жемчужина.
- Он запретил им приближаться к тебе, - внезапно услышала Сьюзи голос Тихой Воды.
Женщина присела рядом и тоже стала смотреть на танцы.
- Что? – не поняла девушка.
- Сизый Орел запретил мужчинам приближаться к тебе.
- Но почему? – недоумевала Сюзанна.
- Для твоей же безопасности, чтобы никто из них не смел заглядываться на тебя.
Девушка печально нахмурилась.
- Но что мне теперь делать? Я хочу потанцевать.
Тихая Вода кивнула на валявшегося без чувств Генри.
- А ты пригласи этого мальчика.
Сюзанна просияла и вытянула Генри на площадку.
Сизый Орел заметил, что Сюзанна вошла в круг танцующих. Затем он понял, где они находят-ся по коротким вскрикам и неумелым извинениям Генри, за то, что он кому-то наступил на ногу. И еще ему было смешно оттого, что эти двое цивилизованных белых людей стали танцевать вальс!
Все вокруг расступились и удивленно воззарились на двух прижавшихся друг к другу людей. Музыканты от удивления стали играть чуть медленней, и Генри, наконец-то, стал попадать в такт. Генри и Сюзанна не обращали ровно никакого внимания на удивление других. Постепенно индейцы даже стали им завидовать, и потихонечку все стали повторять их движения. Вскоре ритуальный танец индейцев превратился в светский раут с привычным вальсом.
Сизый Орел остолбенел от удивления, а Белая Жемчужина совсем побелела от негодования. Она резко выбежала из круга танцующих и бросилась к вигваму вождя жаловаться.
Сизый Орел отошел в сторонку и завороженный следил за Сюзанной. Она двигалась с не-обыкновенной легкостью, танцевала так же хорошо, как и Жемчужина. Но их просто нельзя бы-ло сравнивать. Сьюзи улыбалась теплой и ослепительной улыбкой, от нее будто исходил свет.
Тут Орел разглядел среди танцующих фигур одинокую женскую фигурку по другую сторону костра. Он обошел «танцплощадку» и подошел к Джози. Увидев его, она слабо ему улыбнулась и снова стала смотреть на пары печальными глазами.
- Отчего же не танцуешь? – спросил он ее.
Она кисло ухмыльнулась.
- Если не заметил, для этого танца нужны двое.
- Отчего же ты не встанешь и не пригласишь кого-нибудь из мужчин? – продолжал удив-ляться Орел.
Джози продолжала не смотреть на него. Она подтянула под себя ноги и аккуратно расправила складки юбки.
- Белого танца пока не объявляли.
- И всего-то?
Сизый Орел повернулся к костру и крикнул какие-то два слова. Все пары тотчас же останови-лись, музыка замолкла, все удивленно уставились на него. Джози сглотнула от неприятного предчувствия.
Довольный Орел повернулся к ней. Самодовольная улыбка его растянулась до ушей, он горде-ливо сложил руки на груди. Но спустя несколько мгновений спросил у уставившейся на него Джози:
- Что такое Белый Танец?
Девушка еле прохрипела:
- Что ты им сказал?
- Призвал Белый Танец, - пожал плечами метис.
Джози безнадежно вздохнула и картинно уронила голову на колени. Она махнула рукой:
- Скажи, чтобы продолжали танцевать.
Сизый Орел опять что-то крикнул всем, и пары опять задвигались в медленном ритме. Кроме Генри и Сьюзи, разумеется. Они стояли на месте, как столбы и продолжали глядеть в сторону Орла. Но он им кивнул, и они продолжили двигаться по кругу.
- А все-таки, кто такой этот Белый Танец? И зачем его нужно объявлять?
Джози весело рассмеялась.
- Когда-нибудь потом объясню.
Тут она встала и убежала к себе в вигвам, который делила с Сюзанной и Тихой Водой.
-
-
04.08.2009 в 00:59Тихая Вода тихо рассмеялась и стала вытирать ей ее золотые локоны.
Примерно тем же занимался Сизый Орел, вытирая волосы Генри. Только этому болвану не хватило ума высунуть на улицу только голову. Он вылез весь. А потому, сейчас сидел голый, завернутый в шкуры, беспрестанно чихающий и с жалостью глядящий на свои мокрые вещи, выложенные на полу.
Сизый Орел смотрел на сплошную стену воды, извергающейся с небес, и думал, что сегодня Джози и Генри отвезти домой не удаться.
Жизнь в племени на сегодня застыла. Женщины не стирали белье, мужчины не охотились и не кололи дрова, а дети не играли на песке подле своих родителей.
Сизый Орел, в поисках совета, вышел на пустынный двор под проливным дождем и направил-ся к Серому Туману.
В шалаше у шамана пахло сладкими травами, по углам горели ритуальные свечи. Серый Ту-ман был мудрым старцем, которого уважали во всем племени. Он часто предсказывал им удач-ную или неудачную охоту, возможные нападения белых гвардейцев и гнев богов. Для Сизого Орла он был, что отец, которого метис никогда не имел. Орел пытался спрашивать у всезнающе-го шамана о своем родителе, но Туман никогда не отвечал. Все, что от него узнал молодой чело-век, это то, что виновник его рождения – белый мужчина. С тех пор Сизый Орел ненавидел сво-его отца, который жил где-то среди белых, возможно даже не подозревая о существовании сына-индейца.
Серый Туман поднял на вошедшего мужчину пронзительные глаза.
- Садись, обсохни, - добрым, но величественным голосом предложил шаман.
- Серый Туман, мне нужен совет… - начал Сизый Орел.
- Я вижу смятение в твоей душе, - прервал его старец.
Орел кивнул.
- Дело в том, что я должен решить много проблем. Избавиться от одного очень надоедливо-го и очень бестолкового юноши, возомнившего, что он мне что-то должен. Отвезти одну леди домой, как можно скорее, но это при такой погоде невозможно. Спасти Сюзанну, отомстить ее мужу. Найти тех убийц, которые посмели…
- Довольно!
Шаман царственно поднял руку и остановил поток жалоб индейца.
- Нет! Я чувствую, что не это тебя тревожит. Не от того твоя душа в смятении.
Сизый Орел недоверчиво уставился на старца.
- Разве?
Серый Туман указал на колышущиеся двери вигвама, за которыми бушевала непогода.
- Именно сегодня тебя затерзали душевные муки. Этот дождь послан богами, чтобы снять тебе пелену с глаз, такую же плотную, как этот ливень.
- Пелену? – не понял индеец. – Какую еще пелену?
- Ту, которая закрывает тебе глаза и окутывает сердце. – Шаман ласково улыбнулся. – Мой мальчик, ведь ты влюблен?
- Влюблен…
О Боже, это даже не приходило ему в голову. Влюблен… Какое смешное слово применитель-но к нему. Ведь у него есть Белая Жемчужина, которая очень нравится его матери. Она хотела бы, чтобы он женился на этой дочери их племени. Разве мог он любить другую, имел на это пра-во?…
- Влюблен… - тихо повторил Орел и поднял глаза на шамана. – Но как вы узнали.
Серый Туман слабо улыбнулся.
- Я все знаю, Сизый Орел. Ты ее любишь, ведь так?
Молодой человек опустил голову и кивнул.
- Но почему ты не признаешься ей?
- До сегодняшнего момента я и сам не знал! Мне казалось… Я только сейчас понял, что… Заглянул глубоко в сердце и…
- Ничего не говори. Ты в смятении. Ведь ты впервые любишь по-настоящему. Как давно ты знаешь ее?
- Всю жизнь. С тех пор, как мать стала возить меня в город, я всегда видел ее. И потом, ко-гда приезжал сам, то встречал ее неоднократно. Но это короткое путешествие, будто все изменило.
Сизый Орел замолчал. После продолжительного молчания он проговорил:
- Но как быть с Белой Жемчужиной? Ведь я…
Внезапно в шалаш резко ворвался ветер. В проеме приподнятой двери стояла Жемчужина. Она была укрыта самодельным плащом из кожи, а в руках держала поднос с едой для шамана. Не оставляло сомнений, что она слышала последние слова Орла и для нее не остался загадкой их смысл.
Глаза ее расширились, руки задрожали и выронили поднос. Глиняная тарелка с мясом пере-вернулась и откатилась в угол. Но девушка не обратила на это внимания.
- Белая Жемчужина, я…
Но индеанка бросилась прочь и тяжелая шкура, исполняющая роль двери, со шлепком опусти-лась на место.
Внезапно послышались крики. Сизый Орел и Серый Туман бросились на улицу, подобно ос-тальным членам племени. То, что они увидели, заставило их остолбенеть. Белая Жемчужина что-то истерично кричала и тащила за волосы девушку из вигвама Тихой Воды. Она вытащила бед-няжку прямо под дождь и бросила прямо в грязь лицом. Жемчужина визжала что-то о потерян-ной любви и о мести, но девушка, вытащенная из постели столь грубым образом, ничего этого, разумеется, понять не могла. Стоило ей подняться, как индеанка, снова опрокидывала ее. В кон-це концов, ей это надоело, и она стала драться в ответ. В результате на глазах всего племени ра-зыгралась самая настоящая борьба в грязи среди женщин. Считанные мгновения спустя обе дра-чуньи были покрыты грязью с головы до пят настолько, что Сизый Орел даже не мог различить их лиц.
Борьба была на редкость жаркой. Сначала индеанка била соперницу без разбору, но потом белая женщина начала брать верх. Она схватила ее за руки и опрокинула в самую грязь на ло-патки. Стена дождя не успевала смывать грязь с их искаженных злостью лиц.
Тут из вигвама, на помощь своей подопечной, выбежала Тихая Вода. Она пыталась их урезо-нить, но напрасно. Тогда из шалаша стремительно, словно кошка, выскочила фигурка в белой ночной рубашке и бросилась на защиту своей подруги. Сизого Орла привлек тот факт, что эта ночнушка была до неприличия коротка, и вокруг босых ног девицы уже образовался слой грязи.
И тут до молодого человека дошло, что за фигурка извивается под беспощадными ударами Белой Жемчужины. Правда, надо заметить, что и индеанке здорово досталось. Но у Сюзанны вскоре иссякли силы, а Жемчужина только входила в раж. Здесь появляется Джози.
Вежливо постучав по плечу индеанки, привлекая внимание, она подождала, пока девушка обернется, и только потом нанесла удар. Завязалась новая борьба. Сюзанна незаметно отползла к Тихой Воде и стала наблюдать за подругой.
Безусловно, все ставки были сделаны на Белую Жемчужину. Поскольку, хотя Джози была и высока, но мышцы у ее соперницы были видны невооруженным взглядом.
Спустя пару минут все было кончено. Одна из женских фигур, вся в грязи с ног до головы, пошатнулась и упала окончательно, уже не собираясь вставать. А вторая, точно такая же грязная, пошатываясь, поднялась. Во дворе наступила полная тишина, только капли дождя хлюпали в грязи. Все замерли с вопросом на устах: кто же выиграл?
Победительница отбросила голову назад, подставляя грязное лицо чистым струям дождя. И вскоре дождь смыл грязь, открывая сияющие серые глаза и белую кожу.
В небо взвились приветственные крики. Сюзанна бросилась к подруге, испуганно прижимаясь к ней, еще не в силах отойти от внезапного вторжения индеанки.
А Жемчужина тем временем сидела в грязи и бормотала о том, что Орел ее бросил. Как только люди разобрали, о чем она говорит, во дворе снова повисла тишина.
Взоры всех односельчан обратились к Сизому Орлу. Среди индейцев считалось позором бро-сить невесту. Никто не мог подумать этого о Сизом Орле…
Тихая Вода испуганно глядела на сына. Внезапно она по грязи, под дождем бросилась к нему. Она схватила его за плечи и затормошила, затем заглянула в его глубокие глаза.
Жемчужина тем временем тыкала пальцем в сторону Сюзанны и обвиняла:
- Она отобрала мою любовь, увела жениха, разбила сердце. Она наложила на него чары, она ведьма!
И тут всю благожелательность индейцев будто смыло дождем. Их глаза, обращенные к Сьюзи и Джози, загорелись гневом. Несколько молодых мужчин, несмотря на предупреждение Орла, угрожающе двинулись в сторону девушек. Но внезапно подруг оградил от грозных индейцев Генри. Он встал между ними и мужчинами. В руке он держал пистолет, явно предупреждая всех не приближаться ближе.
Тихая Вода дрожащим голосом прошептала, обращаясь к сыну:
- Ты любишь…
- Мама, я…
- Нет, скажи! Ты любишь…
- Да, мама! Я не люблю Жемчужину, я не смогу с ней жить без любви. Неужели ты этого не понимаешь. Я никогда не любил ее. Я думал, что, может быть, смогу жениться на ней и полюбить со временем, но я сомневался и тянул со свадьбой. А теперь, когда я знаю, что люблю по-настоящему совсем другого человека…
- Ты не можешь ее любить! – внезапно воскликнула Тихая Вода. Раздался высокий звук по-щечины… - Не имеешь права!
Жемчужина молчала и глядела полными слез глазами на мать и сына. Сюзанна отчего-то чув-ствовала себя неловко, Джози растерянно качала головой.
Сизый Орел не пошевелил рукой, чтобы дотронуться до горящей щеки. Он поднял глаза на мать и четким голосом произнес:
- Почему я не имею право на любовь?
Тихая Вода снова ударила сына по щеке. Удар был такой силы, что его голова непроизвольно откинулась назад.
- Не спорь со мной! – взвизгнула женщина (кому пришло в голову назвать ее Тихой?).
Сизый Орел затуманенным взором посмотрел на две дрожащие прижимающиеся друг к другу фигурки и слегка улыбнулся.
- Нет, мама. – Твердо проговорил он. – Я имею право на собственный выбор. Ты мне не по-мешаешь.
- Умоляю, - Тихая Вода прижалась к крепкой груди сына. – Ты не можешь. Это против всех человеческих законов. И против Бога…
- Мама?…
Внезапно раздался выстрел! Орел встрепенулся. И тут Генри, стоящий рядом с девушками, ничком упал на землю.
-
-
04.08.2009 в 01:00Все вокруг позажимали уши. Орел всерьез опасался за свои барабанные перепонки. Но крики девушек прекратила целая череда выстрелов. Пули ударили совсем рядом с ними, взметнув ко-мья грязи. Один из них попал Джози в рот, и она долго отплевывалась.
Это было уже серьезно. Это было вооруженное нападение на племя. Женщины подняли визг и попрятались, мужчины бросились доставать свои ружья. Дети с плачем и криком бежали от бес-прерывных пуль, лихорадочно посланных во все углы селения.
- Боб… - только и прошептал Орел.
Он вытащил тщательно спрятанное ружье у себя из вигвама. Но когда он вышел на улицу, пальба уже закончилась. Индейцы были согнаны в одну кучу, Джози и Сюзанну держали от-дельно. Всех держали на прицеле несколько вооруженных людей. А к нему самому направлялся, насвистывая, их предводитель. Единственное, что смог понять Орел, вглядываясь в плотную за-весу дождя, это был не Боб…
И тут, будто услышав его молитвы, дождь стал реже, через пять минут напряженного молча-ния, он прекратился. Чем-то поразительно знакомый Орлу человек нахально улыбнулся ему и весело поприветствовал:
- Привет, краснокожий.
Внезапно с другого конца двора раздался дрожащий женский голосок.
- Так это был ты…
Сизый Орел вместе с незнакомцем резко повернул голову в сторону Джози. Она дрожала, буд-то ее била непрекращающаяся дрожь. Губы ее побелели, а глаза остекленели.
- Это ты тот убийца…
- Ах, малышка Джози, - сладко прощебетал главарь, перебрасывая револьвер из одной руки в другую. – Да, та красивая работа в домике в горах принадлежит мне.
- Лучше бы ты умер! – внезапно громко крикнула она и разрыдалась.
- Ну что ты, Джози, зачем бросать такие резкие слова.
Он снял шляпу, отбросил ее и открыл густую каштановую шевелюру, его серые глаза блесну-ли.
- Джози, сестренка! Это моя работа – избавляться от краснокожих.
И тут до Сизого Орла дошло – это брат Джози. Тот самый, который без вести пропал на войне. Но на самом деле был завербован в отряды, истреблявшие индейцев. И этот молодой человек с удовольствием выполнял свою работу – убивать краснокожих. Он истреблял их целыми селе-ниями. Как сейчас, например. Но хуже всего, что он убил своего отца, когда тот посмел поме-шать ему…
- Сестренка, милая, вы мне очень помогли, показав дорогу сюда. Теперь мне не надо их ис-кать. Ты, - он повернулся к Орлу, - сделал за меня половину работы.
Он мерзко усмехнулся и взвел курок.
- В благодарность я убью тебя последним.
Он повернулся к своим людям и махнул им:
- Начинайте!
- Нет!
- Что значит: нет? – бандит повернулся к Орлу все с той же мерзкой усмешкой на лице. – Разве ты сможешь мне помешать?
Он ногой отшвырнул ружье индейца.
- Попробуй, сделай что-нибудь. Где ты возьмешь оружие?
Орел без слов молниеносно вытащил из сапога свой верный нож и метнул его в бандита, дер-жавшего на прицеле индейцев. Мужчина с ножом в горле медленно осел на землю. Второй хотел было стрелять в Сизого Орла, но индеец ловко скрутил главаря и прикрылся им, как щитом. Один из индейцев бросился к пистолету убитого. В мгновение ока был убит и второй замешкав-шийся сообщник. Раздались радостные крики и гул ликования.
Брат Джози, прижатый мощной рукой Сизого Орла, выругался.
- Ты сдаешься? – обратился к нему индеец.
- Да сдаюсь, паршивый краснокожий! Отпусти меня. Я ничего не смогу сделать один.
Метис расцепил руки. Бандит пошатнулся, упал и отполз подальше. Сизый Орел только ус-мехнулся. Он облегченно вздохнул. Оглядев двор, он увидел девушек и направился к ним.
Проходя мимо, он не заметил, как его недавний соперник вытаскивает из горла поверженного соратника нож. Никто не заметил, все были заняты недавней победой. Но злодей не собирался сдаваться просто так, он собирался внести свою лепту…
Вот он занес холодное оружие для броска…
Внезапно раздался выстрел…
Злодей Присли оторвал руку от груди и с удивлением и некоторым испугом увидел на ладони кровь. Он глянул стеклянными глазами вперед, губы беззвучно прошептали что-то. Нож выпал из онемевших пальцев, и вскоре мертвое тело распласталось на грешной земле.
Генри с изумлением смотрел на свою руку, держащую еще дымящийся пистолет. Было чему удивляться: он впервые попал! Орел, Джози и Сюзанна уставились на юношу, будто видели пе-ред собой черта.
- Но как? Тебя же убили? – выдавила из себя Джози.
Генри покраснел, как рак, и пробормотал:
- Я просто упал в обморок… от страха.
Сизый Орел не выдержал и рассмеялся. Давно он так не смеялся, так сильно и так искренне. Вскоре к нему присоединились остальные.
К сыну подошла Тихая Вода, и Орел тотчас же напрягся. Женщина положила свою руку к не-му на плечо.
- И все же я должна предупредить. Я должна сказать. Вы не можете с Сюзанной быть вме-сте.
Орел чуть не задохнулся:
- Но, мама, ведь я…
Внезапно раздался стук копыт и отдаленный крик:
- Сюзанна!
Молодой человек прислушался и удивился:
- Шериф?
Сьюзи радостно воскликнула:
- Папа!
А Тихая Вода покачала головой:
- Колин Робинсон.
В селение, подобно ветру, ворвался шериф Колин Робинсон на коне. Он быстро спешился и оглядел собравшихся индейцев.
- Я слушал выстрелы. Что происходит?
- Папочка! – Сюзанна с радостным криком бросилась на шею отцу.
Он нежно обнял ее. Затем он поднял глаза и увидел мать Сизого Орла.
- Тихая Вода? – срывающимся шепотом пробормотал он. – Сколько лет мы не виделись.
- С тех пор, как твоя дочь выросла, - женщина пожала плечами, - и умерла твоя жена.
Робинсон склонил голову, но потом гордо выпрямился.
- Я же тогда просил тебя…
Но Тихая Вода остановила его взмахом руки. Потом повернулась к сыну и посмотрела в его глаза.
- Сизый Орел! Это, - она кивнула на застывшего шерифа, теребившего шляпу в руках, - твой отец…
Вот они и встретились… Орел давно мечтал об этом, но совсем по-другому и совсем при иных обстоятельствах. Знать этого человека всю жизнь, и не знать, что он твой родной отец…
На глаза Сизого Орла наворачивались слезы. Мужчины не должны рыдать! Особенно индей-цы!
-
-
04.08.2009 в 01:01- Папа…
Сизый Орел упал на колени перед шерифом и бросился целовать его руки. Но он воспроти-вился этому и поднял сына на ноги. Он тоже плакал.
- Сын! Как же это было тяжело, знать, что ты есть, что ты моя плоть и кровь, но не сметь упомянуть об этом. Меня бы не поняли, но мне бы было все равно. Я любил твою мать, сын, и до сих пор люблю. Но она всегда отказывалась выходить за меня замуж, боясь, что жители меня не поймут и растерзают вас обоих за это. Тихая Вода отказалась выйти за ме-ня, даже когда умерла моя жена. До чего же упряма твоя мать…
Шериф снова крепко обнял сына. Так они и стояли, рыдая друг у друга на плече. Когда Орел оторвался от ново обретенного отца, он посмотрел на Сюзанну и понял одну истину. Теперь она его сестра…
- Сюзанна…
Внезапно раздался выстрел. «Опять?», - подумалось Джози.
Из-за крутого холма показался Синий Боб с дымящимся пистолетом в руке. Сюзанна испуган-но прижалась к Джози, инстинктивно пытаясь спрятаться. Сизый Орел оскалился и приготовился драться. К нему приближался Боб со злым, перекошенным лицом.
- А ну, руки прочь от моей жены, краснокожий!
- Зачем ты преследуешь меня? – в отчаянии выкрикнула Сьюзи.
Это отвлекло гангстера. И пока он думал, что ответить, Сизый Орел бросился на него. Боб от-чаянно сопротивлялся, но индеец был намного сильнее. Орел наносил удары за ударом. Внезап-но молодой человек почувствовал, что кто-то изо всей силы тянет его за косичку. От удивления и боли он перестал драться. Сюзанна тут же сбросила его с Боба и обратилась к своему мужу.
- О боже! Он сильно тебя побил? Какие синяки, Боже…
Внезапно она врезала ему пощечину.
- Негодяй! – но тут… - Ненаглядный мой, как же он тебя отделал!
Снова пощечина, и глубокий, долгий поцелуй. И снова град пощечин…
- Зачем ты последовал за мной?
Боб капризно накуксил разбитую губу.
- Я отправился тебя искать с мистером Робинсоном.
Она была ошеломлена.
- Зачем?
- Я не могу найти свои носки! Те серые, шерстяные, которые связала мне мама.
- В тумбочке у кровати на нижней полке, - бессознательно ответила миссис Фул. – И это все?
Она сурово уставилась на него. Он кивнул.
Она снова врезала ему пощечину, снова поцеловала… Снова пощечина, снова поцелуй.
В салуне «Золотая Роза» как всегда было полно народу. Танцовщицы вытанцовывали на сцене канкан, музыке поддакивали пьяные голоса. Невиданное дело! Ханжа решила сегодня продавать спиртное в любых количествах. А все потому, что она празднует начало счастливой семейной жизни своей подруги Сюзанны Фул, в девичестве Робинсон. Жаль только, что хозяйка все еще против драк.
Джози стояла, опершись о стойку бара и попевая виски. Она была в привычной белой шляпе, черных штанах и красной рубахе. Передник она сняла и перекинула через спинку стула рядом. Браун невозмутимо полировал стаканы.
Внезапно двери таверны распахнулись и в помещение ввалились сразу несколько счастливых сподручных главного забияки и гангстера города Синего Боба. Сегодня их предводитель заплатил им в двойном размере. Вслед за ними в салуне появились сам Синий Боб, его жена Сюзанна, Генри Пакли и метис Сизый Орел со своими отцом и матерью.
-
-
04.08.2009 в 01:01- Мы тут подумали, Джози, - начала Тихая Вода, - и решили пожениться.
- Но это же замечательно, - всплеснула руками строгая хозяйка салуна.
- Значит, вы не будете возвращаться к нам в селение? – воскликнул Генри.
- Что значит: наше селение? – подозрительно покосился на него Сизый Орел.
Генри развел руками и стал объяснять, как маленькому.
- Я же тебе в сотый раз втолковываю. Раз ты спас мне жизнь, то я тебе обязан. И пока долг мой не будет возвращен, я ни на шаг от тебя не отстану. Буду жить там, где ты живешь!
Тут в их разговор ввязалась Джози:
- Но ведь ты уже спас ему жизнь.
- Разве?
- Тогда, когда застрелили моего… брата… Нет, не брата, а злодея и разбойника, который хотел ударить в спину!
- Ах, да! – просиял Пакли.
Сизый Орел слегка улыбнулся и обернулся к нему.
- Знаешь, хотя ты был и нежелательным для меня попутчиком, и в начале мне совсем не нравился, но потом я к тебе по-настоящему привязался и считаю настоящим, верным другом.
- Спасибо.
Они крепко пожали друг другу руки и пару раз хлопнули друг друга по плечу, пока спина Генри отчаянно не заныла.
- Я завтра уеду обратно. Как видно, один.
Индеец обернулся к Генри:
- Я буду скучать по тебе.
Он повернулся к молодым супругам Фул.
- Сюзанна, сестра… Ты можешь мне не верить, но я всегда чувствовал, что между нами есть какая-то неразрывная связь, но не понимал какая. Теперь понимаю – родственные узы.
Он обнял сестру и пожал руку ее мужу. Он повернулся к родителям:
- С вами я еще попрощаюсь…
Он повернулся к Джози. Она встретила его взгляд печальной улыбкой. Он улыбнулся в ответ. Орел якобы ненароком взглянул на Тихую Воду.
- О боги! – воскликнула она. – У меня же в печи стоит пирог. Пойдем, дорогой! Поможешь мне его съесть, ведь он уже, наверное, превратился в золу.
Шериф и Тихая Вода удалились. Тут подпрыгнула Сюзанна.
- Ох, Боб. Я же кипячу твои носки! Совсем забыла! Пошли.
- А без меня не можешь? – лениво прошептал он.
- Твои любимые, серые, шерстяные, мамины, - сквозь зубы процедила она и утащила вспорхнувшего мужа.
Орел посмотрел на Генри, тот не уходил.
- Генри, ты не забыл привязать лошадь?
- Орел, я же пришел пешком!
- Ах, значит, это там бык прогуливается…
- Бык? – подскочил Генри, как ошпаренный, бешено вращая глазами, - где бык? Мамочки.
Секунду спустя его и след простыл. Ни в таверне, ни на улице, ни в ближайших трехстах ки-лометрах его уже не было.
Наконец, Сизый Орел повернулся к Джози.
- Мне шаман сказал, что я влюблен.
- Да? – лениво удивилась девушка, пряча глаза. – И в кого же?
- Представь, как мне не повезло. В ханжу.
Она подняла на него горящие огнем надежды глаза.
- Ханжу…
- И еще она такая драчунья, ужас! Любит таскать везде с собой ружье, не терпит разбитой посуды и падает в обморок при первых признаках жары. И еще владеет каким-то захолу-стьем. Салуном, кажется.
- И тебе все это предсказал шаман?
- Представь мое удивление, - наигранно воскликнул индеец. – Меня стоило только пожалеть. Но внезапно я почувствовал, что шаман прав!
Он внимательно посмотрел на нее. Сначала Джози опустила глаза, но потом снова взглянула на него (ведь они были почти одного роста). Ее глаза ангельски сияли. Еще пару секунд они молчали. Но потом он приподнял двумя пальцами ее подбородок и прижался к ее нежным губам.
В таверне наступила полная, даже напряженная тишина. Затем зал взорвался аплодисментами, свистами, криками и подбадриваниями. Когда Орел, наконец, отпустил счастливую Джози, она слегка пошатывалась. Внезапно девушка, будто, что-то вспомнила. Она обратилась к пианисту.
- Кит, сыграй вальс!
Как только музыка заиграла, она подошла к Сизому Орлу и протянула ему руку.
- Я обещала тебе показать, что такое белый танец…
Конец.
-
-
04.08.2009 в 01:02Разумеется, Генри еще сталкивался с быком. В какое-то время даже начинал работать тореа-дором, пока ему не встретился тот самый «старый знакомый».
Боб все же исполнил свою давнюю мечту и ограбил банк Пакли. Все ворованные деньги были переведены на счет церкви, на имя отца Пакли. Их с Сюзанной сын был прозван Ловкая Рука, а их дочь – Синяя Бобетта. Сюзанна и Боб жили душа в душу. Лишь однажды он ей устроил скан-дал, когда потерял серый шерстяной носок, связанный мамой, на левую ногу.
Тихая Вода стала замечательной женой шерифу. Ее в городе все полюбили. Отныне за пре-ступниками бегала жена, а муж готовил обед.
Белая Жемчужина стала выступать в таверне Ханжи с новым аттракционом: «Борьба в грязи». Отныне завсегдатаи не жаловались.
Индейцы теперь вытанцовывали вокруг костра Ритуальный Вальс. Однажды, на их племя на-брел ученый. Позже он описал их пляски и вывел теорию об иноземных пришельцах.
Сизый Орел, в конце концов, понял, кто такой Белый Танец. Это когда жена приглашает мужа на вальс, а потом робким голосом просит поставить на место перевернувшийся столик и помас-сировать отдавленные ноги.
Кайли стала певицей. В связи с этим Ханжа снизила цены на спиртные напитки, жалея бедных слушателей.
Однажды вечером, после закрытия салуна, Джози и Орел оккупировали стойку бара. Мистер Браун, поцокав языком, закончил полировать стаканы и тактично удалился.
А теперь уж точно КОНЕЦ!!!!!
-
-
05.08.2009 в 08:50легко, просто, и приятно читать. дуже дякую, что выложила.
-
-
05.08.2009 в 08:52Очень приятно, спасибки.
-
-
05.08.2009 в 09:12