Тогда у меня еще ворд ставил переносы, поэтому здесь невероятное количество ненужных дефисок. Умоляю простить меня за них. Но убирать мне их лень. И вообще этото бред занимает почти два авторских листа и читать его необязательно.
Маленький отряд,
или рассказ о том, как Сизый Орел, Генри Пакли,
Сюзанна Робирнсон-Фул и Ханжа нашли общий язык.
или рассказ о том, как Сизый Орел, Генри Пакли,
Сюзанна Робирнсон-Фул и Ханжа нашли общий язык.
Иронический вестерн.
В салуне «Золотая роза» как всегда было переполнено. Впрочем, переполнено по той причине, что это был единственный салун в этом маленьком городишке, в котором жили только пьяницы, знакомые между собой женщины и кучка молодежи. Также несколько свободных негров, и изредка появлялись индейцы.
В «Розе» можно было подкрепиться, выпить, полюбоваться ножками танцовщиц и хорошенько подраться. Разумеется, выше всего ценились последние две услуги. Но именно они редко свершались. Так как таверной правил не какой-нибудь толстяк, заботящийся о прибыли, а самая что ни на есть Ханжа (женщина то есть), озабоченная чистотой своего салуна. И потому все драки тут же прекращались, если ей прилично не заплатить за будущий ущерб. Тогда она отстанет и позволит разнести ровно столько, за сколько заплатят. В противном случае остановит бой и потребует еще. Именно поэтому ее звали Ханжой.
Уже никто не помнил, как зовут ее на самом деле. Уже никто не помнил, как зовут ее на самом деле. А звали ее Джози. Это была волевая и отнюдь не хрупкая женщина, которая нашла в себе силы после смерти отца подняться и поднять созданную им когда-то таверну. В этом городе ее все обожали (кроме тех, кому она не давала драться), спрашивали у нее совета в любых ситуациях. Никто из мужчин ее, как женщину не воспринимал: для них она была мисс Ханжа.
Бармен, мистер Браун (именно мистер), больше был похож на чопорного дворецкого герцога, чем на представителя своей профессии. Впрочем, он и оказался бывшим дворецким герцога и гордился этим. Он также пекся о своих бутылках и по полчаса чистил хрустальные бокалы.
Короче, из всей шайки «Розы» только танцовщицы были веселы и непосредственны.
Именно их переливчатый смех и задорные голоски звучали сегодня в таверне со всех сторон. По городу пронесся слушок, что Синий Боб заплатил Ханже по полной программе, и назревает хорошая здоровая драка. И со всех закоулков улиц в таверну лился нескончаемый поток людей в надежде хорошо повеселиться.
Синий Боб – главный задира, «гангстер» их городка (в фильмах такие обычно играют плохих злодеев). Прозван Синим за свои пронзительные глаза цвета темного неба, а Боб – это его имя….
Боб восседал за лучшим столиком салуна у самой сцены, где женщины задорно выплясывали канкан. На его коленях восседала, болтая ножками, главная танцовщица, которая также счита-лась и певицей, Кайли. Боб за талию обнимал ее рукой собственника, но в то же время его уди-вительные глаза внимательно следили за соблазнительными движениями на сцене. Его партнеры сгрудились рядом, о чем-то громко хохоча, сам же он участия в обсуждении не принимал.
Внезапно дверцы салуна шумно распахнулись, и внутрь гордым шагом вошел шериф в сопро-вождении банкира. На фоне увешенного золотыми цепочками тучного банкира служитель пра-вопорядка выглядел подтянутым и высоким, намного моложе своих лет. Но пышная шевелюра с проседью седых волос выдавала его истинный возраст. Золотая звезда, начищенная до блеска, сияла на отвороте отглаженного жилета. Простояв немного в дверях, шериф решительным ша-гом направился к Синему Бобу. Банкир засеменил за ним.
Боб и не подумал встать, встречая должностное лицо. Но Кайли с испуганным писком вскочи-ла и умчалась прочь. Гангстер улыбнулся и развел руками.
- И что же вы от меня хотите на этот раз? Я еще никого не ограбил! А старину Пакли я и тронуть не посмею, - он кивнул на сжавшегося банкира и расхохотался.
Глаза шерифа сжались в узкие щелочки. Губы задрожали, а на лице появились морщины, де-лая более заметным его пятьдесят с лишним лет. Сдержанность постепенно изменяла ему, а Боба покидать не собиралась.
Пакли незаметно дернул представителя закона за рукав и боязливо прошептал:
- Робинсон, может уйдем? Не сейчас, не здесь…
- Нет!
Колин Робинсон резко стряхнул с себя руку друга и, выпрямив спину, будто проглотив жердь, шагнул вперед. Но его слегка дрожащий голос не соответствовал гордому поведению.
- Боб, моя дочь…- он замолчал не в силах закончить фразу.
Гангстер усмехнулся. Его примеру последовали его сотоварищи.
- Что, что-то случилось с малышкой Сьюзи? – его дьявольски красивое лицо исказила кри-вая усмешка.
Робинсон продолжал стоять, глубоко дыша, чтобы успокоиться. А Пакли опустился на сосед-ний стул и вытирал вспотевший лоб платочком.
Колин ткнул пальцем в Боба и продолжил.
- Сюзанна… Она… Ты бросил ее!
- Любовь не вечна, - издевательски протянул гангстер.
- Она пыталась покончить с собой!!! – вскричал шериф так громко, что все вокруг пообора-чивались к ним. Неужели начнется долгожданная драка?
На дальнем конце таверны человек, сидящий за исцарапанным похабными надписями столом, повернул голову и глянул на говоривших из-под шляпы. Несколько мгновений посмотрев на них, он уже хотел отвернуться, но следующие слова шерифа заставили его остановиться.
- Она при смерти.
Боб продолжал якобы недоумевать.
- И что ты от меня хочешь? Чтобы я пришел на ее похороны?
Раздался громкий гогот его дружков. Лицо Робинсона исказилось. Он потянулся и вцепился в жакет соперника, сгорая в гневе.
- Сукин сын! - закричал он. – Ты на ней женишься, - на глаза мужчины навернулись слезы, - для того, чтобы она умерла счастливой, я сделаю все, даже приму тебя своим зятем. И даже заставлю, раз такова была воля моей крошки.
Но Боб совершенно равнодушно стряхнул руки шерифа со своей одежды.
- Нет, Робинсон, ты чего-то не понимаешь. Я, может быть, и приду на похороны Сьюзи, но не на ее свадьбу. – Он приподнял бровь. – Тем более в качестве ее мужа.
- Нет, ты…
- Нет, Робинсон, нет. Ты ошибаешься на счет меня.
Колин Робинсон ткнул пальцем в сторону сжавшегося в комочек банкира и был готов продол-жить спор.
- Она должна была выйти замуж за сына Пакли. Через несколько дней свадьба. И вот вчера я спасаю свою дочь от смерти, но это не существенно меняет ее тяжелое состояние. И в бре-ду она сообщает, что увлеклась тобой, мало того, была беременна, а ты ее бросил, – он по-низил голос и прошептал. – Ребенка она потеряла, а я скоро потеряю свое единственное дитя.
Но, видимо, речь мужчины на гангстера не произвела ровно никого внимания. Он скрупулезно рассматривал свои холеные ногти. И лишь с последним словом поднял глаза на говорившего. Боб поднялся.
- Все? Я могу идти?
Шериф остолбенел, но дорогу вознамерившемуся покинуть салун Бобу преградила фигура молодого человека.
- Никуда ты не пойдешь, - раздался его тихий, но резкий голос.
Синий Боб скривился и слегка отступил на шаг. Отвернувшись, как от чего-то дурно пахнуще-го, он глянул на своих дружков, и те заржали.
- А, краснокожий… - голос Боба был преисполнен презрения. Впрочем, как и шепот индейца стоящего перед ним.
- Да. Я горд тем, что моя мать индеанка. И ненавижу того белого, который был моим отцом.
Слова метиса, больше напоминающие шипение, замерли, и глаза извечных врагов встрети-лись. Длинные черные, как вороново крыло, волосы смельчака спускались ниже плеч, а обе сто-роны лица украшали две косички с вплетенными в них серыми нитями. Темно-карие глаза ин-дейца встретились с темно-синими глазами Боба. Его губы сложились в тонкую линию, а руки непроизвольно сжались в кулаки. Гангстер улыбнулся, оглядев старое тряпье недруга, изредка заезжающего в этот город по делам. Он был рад и доволен тем, что у него было два пистолета, а у краснокожего только небольшой ножик в сапоге.
Внезапно, откуда-то сверху, раздался женский окрик с нотками веселья в голосе:
- Сизый Орел, отойди-ка. Я знаю, что вы сейчас будете драться. А мне еще никто не запла-тил за будущий ущерб.
Весь зал огорченно завыл. Это была Ханжа, хозяйка заведения, одним словом разрушившая все их мечты. Двое самых главных и известных драчунов в городе, Синий Боб и Сизый Орел, подняли головы и хмуро глянули на нее.
На верхушке лестницы, могло показаться, стоит мужчина, одетый в белую ковбойскую шляпу, кожаные черные штаны и красную рубаху. Но белый с мокрыми пятнами передник портил все впечатление. Там стояла сама Джози Присли, строгая хозяйка салуна. Это была высокая крепко сбитая девица двадцати четырех лет. Но всем казалось, что как минимум тридцати.
Перекинув через плечо охотничье ружье, она медленно начала спускаться в зал. Но никто не любовался ее изящными движениями, а все прикидывали, кого же она сегодня намерена при-стрелить. Поравнявшись с двумя молодыми людьми, с которыми была почти одного роста, она остановилась. Сизый Орел был немного выше их обоих, но даже этот гордый и смелый человек (такие в фильмах обычно играют хороших людей) чувствовал себя в ее присутствии несколько неловко.
Каштановый локон волос вырывался из-под шляпы девушки (не той суперкрасотки, которые обычно играют в фильмах главных героинь!), и она небрежным движением руки смахнула его. А потом медленно и почти лениво зарядила ружье и взвела курок.
В ответ на резкий шум приклада бармен мистер Браун только поцокал языком. А Джози, не обращая на него внимания, навела оружие на Боба. Тот побелел и, вскинув руки, отступил.
- Ханжа, ты чего?
- Мне не нужна здесь драка. А вы явно намерены устраивать разборки. Поэтому я помогу вам во всем разобраться.
Она обратилась к шерифу, совсем забыв, что держит в руках огнестрельное оружие. И поэтому слегка удивилась, когда, повернувшись через весь зал, она увидела трусливо пригибающихся спины людей и их боязливый дружный вздох.
- Робинсон, Сюзанна была моей подругой. А потому…
Она повернулась обратно к Бобу. Снова дружные писки и вдохи… Она прошептала, глядя на Боба.
- Ты сейчас пойдешь и обвенчаешься с ней.
Синий Боб пренебрежительно фыркнул:
- А с чего это я должен…
Но тихий щелчок затвора заставил его замолчать.
- А может, мы сумеем договор…
Не дослушав его фразу, Джози подняла ружье и выстелила в воздух. Услышав раздавшееся дребезжание фарфора, и заметив упавшие на пол щепки с потолка, она поморщилась. Но главное она добилась результата, окончательно доведя гангстера взведением курка.
- Ладно, ладно. Что ж сразу буянить, оружием угрожать. Вы бы сразу попросили, может, и согласился бы. А то намеками, намеками.
Подталкиваемый в спину дулом ружья, Боб удалился в сопровождении своих дружков, шери-фа, банкира, Сизого Орла и, конечно, Джози, под аккомпанемент дружного смеха.
В маленькой церквушке через дорогу они все остановились. Все, кроме «жениха» и Джози, стали по краям. Ханжа продолжала держать гангстера на прицеле. Банкир, заодно выполняющий и обязанности священника, удалился в церковную комнатушку переодеваться.
Но тут все вспомнили, что невеста из-за своего состояния прийти не может.
- Может, отложим свадьбу? – логично заметил Боб.
- Нет, я буду ее представительницей, раз она согласна. – Логично возразила Ханжа и встала рядом с главным буяном их города.
Устав держать тяжелое ружье, она отдала его шерифу. Сзади вспыхнувшего надеждой Боба мрачной тенью вырос Сизый Орел. Лицо жениха глупо вытянулось, а глаза сжались в узкие ще-лочки и загорелись, обещая отомстить.
Мистер Пакли, а в данном случае святой отец, заикаясь, начал церемонию. Поинтересовав-шись у хозяйки таверны, согласна ли настоящая невеста и может ли она поставить подпись на бумагах, он обратился к будущему мужу Сюзанны.
«Святой банкир» прочистил горло и надрывающимся голосом спросил:
- Ваше имя, сэр.
- Боб, - буркнул гангстер.
- Ваше полное имя.
Сизый Орел извлек из сапога свой короткий ножичек и ткнул им в спину Боба.
- Белый, он просил сказать фамилию.
Кадык Синего Боба заходил с бешеной скоростью.
- Фул ! Ты доволен? – выкрикнул он.
Индеец тихо засмеялся и убрал холодное оружие.
- Вполне! – а потом пробурчал себе под нос. – Оказывается, белые тоже дают прозвища сво-им детям.
Джози также усмехнулась, подумав про себя: «Сюзанна Фул. Бедная, бедная Сьюзи!»
Священник тем временем продолжал:
- Согласны ли Вы, взять в жены Сюзанну Робинсон и заботиться о ней…
- Нет!
… ощутив между лопаток два собственных револьвера…
- То есть, да! Разумеется! И жить, и есть, и спать. До самой ее смерти.
…два взведенных курка…
- Или моей! Как распорядиться судьба, - он кисло улыбнулся и развел руками.
Когда церемония была закончена, Боб горел негодованием и ненавистью. Он думал, что все эти люди, собравшиеся здесь, заставили его жениться на какой-то дуре простушке. И дело не в том, что на простушке, а в том, что заставили… Синего Боба никто, никогда не мог заставить. Он им отомстит!
- Твои два револьвера я, пожалуй, оставлю себе.
Сизый Орел повертел оружие в руках и извлек оттуда патроны. Горсть железных пуль, несу-щих смерть, он просто бросил на пол церкви, а револьверы отдал на хранение Пакли. Тот долго отнекивался, дескать, церковь…. Тогда Робинсон посоветовал ему снять рясу и предстать банки-ром. Тогда будет можно.
Понурого Боба отвели к «жене». Узнав о том, что этот молодой человек отныне ее муж, Сю-занна мило счастливо покраснела и с воодушевлением подписала бумаги. Только Боб стоял в углу и зло сверкал глазами.
Сизый Орел остановил лошадь и спешился. Привязав ее поводья к столбу, он направился к «Золотой Розе».
Он не был в этом городке уже около месяца: жил со своим племенем, отлавливал мустангов и приручал их. Он всегда кочевал по всем уголкам страны, куда его занесет судьба, и там продавал отменных лошадей. И этот городишко отнюдь не был исключением, просто он находился ближе всего от его племени: около двух дней пути.
Сизый Орел глубоко вздохнул. Он давно не был дома. Давно не видел мать и Белую Жемчу-жину. Он только перекусит, отдохнет немного и снова отправится к ним, туда.
Перед скорой встречей с родными и близкими, он надел свои кожаные индейские штаны, длинные волосы заплел в косичку, а также две маленькие крученые пряди с серыми нитями све-шивались по обеим сторонам лица. Накинув на плечи разноцветный шерстяной плат, он поднял-ся на деревянное крыльцо салуна.
Улицы были абсолютно пустынны. Стояло утро. Только редкие тихие голоса доносились из таверны.
Внезапно раздался жалобный визг, и из-за поворота на бешеной скорости на дорогу выскочил Генри Пакли, сын банкира и неудавшийся жених Сюзанны. Он бежал вперед истерично визжа, придерживая одной рукой черную шляпу на рыжей растрепанной голове, а второй отчаянно раз-махивая красным шейным платком.
Сизый Орел усмехнулся. Но тут же улыбка сползла с его лица.
Послышалось грозное: «Му-у!», и тут, бренча копытами и навострив рога, за беднягой Пакли погнался огромный взбешенный бык.
Сизый Орел, недолго думая, перемахнул через перила крыльца и спрыгнул на пыльную доро-гу. Он закричал Генри:
- Беги вперед, не останавливайся! Я разберусь с ним.
Генри не надо было долго упрашивать. Он пролетел мимо, будто и не заметил индейца, ни на секунду не сбавляя скорости.
Но и Сизому Орлу было уже не до него. Он встал в позу, слегка присев и согнувшись, прегра-див дорогу быку. Тот от удивления даже резко затормозил. Зверь хотел уже было обидеться, но, взглянув в яростные глаза метиса и на его свирепый оскал, то прикинул шансы и решил тихо-нечко ретироваться.
Сизый Орел даже слегка удивился. Но тут к нему сзади подошел Генри, весь красный и пот-ный. Он обмахивался своей шляпой, а шейным платком вытирал лоб.
Индеец мельком оглядел его. Выглядел он, как настоящий ковбой (примерно так, как выглядят в фильмах все хорошие ковбои). Весь в черном, в сапогах с серебряными шпорами и красным шейным платком.
Орел тихо засмеялся и, похлопав рассеянного Пакли по плечу, направился к таверне. Но тут молодой человек бросился за ним.
- Мистер, мистер. Вы спасли мне жизнь. Я вам безумно благодарен.
- Не за что, - бросил, не останавливаясь, Сизый Орел.
- Я вам по гроб жизни обязан!
Индеец опять тихо рассмеялся.
- Правда, правда! – гордо заявил оскорбленный в лучших чувствах Генри:
- И поэтому отныне я буду с вами всегда и везде, я стану вашим верным слугой! И надеюсь, другом.
Вот тут Сизый Орел остановился. Он повернулся и поглядел на юношу, как на сумасшедшего.
- Мальчик, ты в своем уме?
- Разумеется! Я говорю полную правду. Отныне я буду вашей тенью, пока не спасу вам жизнь так же, как вы спасли мне. Но несмотря на это я навсегда останусь вашим верным другом.
Он говорил так, будто индеец только в этом и нуждался. Сизый Орел, решив про себя, что бедный мальчик от страха немного сбрендил с ума, снова направился к салуну, в который все никак не мог попасть. Но Генри тут же увязался за ним, начав весело тараторить. Он что, решил, будто Орел согласен?
- Я даже не представляю, из-за чего этот бык бросился на меня. Я просто стоял у загона мое-го отца. А тут он, как глянет на меня! Глазки его загорелись, стал рыть копытом землю, а потом как…. А я всего-то помахал платочком Саре, чтобы она заметила меня. Она убира-лась там, в загоне.
Пакли продолжал что-то тараторить, но Орел уже не слушал его. Он зашел в полупустой зал и сел за крайний столик. К его удивлению (или уже нет?) рядом на стул бухнулся Генри. Он лени-во стал обмахивать себя шляпой и зычным голосом крикнул бармену:
- Браун! Две бутылки виски для меня и моего друга.
Сизый Орел покачал головой. Юноша так старался быть похожим на крутого взрослого ков-боя!
Бармен отозвался со своего места, преспокойно продолжая полировать свои стаканы:
- По утрам виски не подаем!
Генри резко пожал плечами и сделал широкий жест рукой:
- Тогда сидр!
- Парень, ты, что не понял? Ничего крепкого!
Скулы юноши порозовели, и он произнес намного тише:
- Ну, тогда, воды.
Бармен с невозмутимым видом предложил:
- Есть опохмеляющее, чай, кофе, лимонад и молоко.
Пакли выпрямил спину:
- Лучше воды, - а потом громоподобным шепотом обратился к Сизому Орлу. – У них тут просто ужасный кофе, горький и черный, как смерть.
От этих слов индейцу, что-то расхотелось покупать кофе, и он заказал чай с порцией мяса. И они стали ждать заказа. Генри, продолжая воображать себя крутым и взрослым, закинул ноги на стол и откинулся на стуле. Но тут сиденье с предательским скрипом опрокинулось на пол вместе с седоком. Индеец громко засмеялся, а Генри с суровым лицом поднялся и сел, на этот раз нор-мально.
Сцена пустовала. Видимо, утром жизнь в этом салуне только-только просыпалась. Но еду им принесла длинноногая блондинка. Она была в полупрозрачной юбке и обтягивающей рубашке с умопомрачительным вырезом. Она поставила поднос на стол и мелкими шагами приблизилась к Сизому Орлу. Ее рука скользнула ему на плечи, а головка опустилась к самому уху. Она про-шептала, жадно глядя на его обнаженную мужественную грудь.
- Индеец, я могу приготовить тебе потрясающий завтрак. Хочешь, я буду твоей скво?
- Нет, Кайли, в другой раз!
Орел снял с себя ее руку и развернул по направлению к стойке бара. А затем обратился к сво-ему попутчику.
- Итак, мистер Пакли?
- Генри, - расплылся в улыбке юноша, - для вас я просто Генри.
- Генри, - согласился индеец. – Хорошо. Но не пора ли Вам уйти?
- Нет, никуда я не уйду! – воскликнула оскорбленная невинность. – Ведь вы спасли мне…
- Сидите, сидите! – замахал руками Орел. – Только молчите.
Покончив с трапезой, они вышли. Метис стал отвязывать своего мустанга. Генри же исчез в конюшне на пару минут, и вывел оттуда своего коня, которого стал седлать с полной серьезно-стью. Сизый Орел, который был уже в седле, с недоумением следил за ним.
- Ты что же, собираешься со мной ехать?
- Разумеется! Я же сказал…
- А как же родители?
Генри выпрямил плечи и выпятил вперед грудь.
- Я уже не маленький, могу сам решать, что мне делать.
- Но не собираешься же ты…
Но тут Орел задумался и махнул рукой.
- А! Делай что хочешь. Только учти, я тебе ехать со мной не предлагал.
Генри радостно закивал головой и запрыгнул в седло. Индеец тяжело вздохнул и пришпорил лошадь (если можно так сказать; он ехал в одних только мокасинах, без всяких шпор). Младший Пакли на своей кляче поспешил за ним. Орел из жалости к парню ехал медленно, чем его мус-танг явно был этим недоволен. Но метис успокоил его, посулив в конце пути морковку. Дальше конь ехал тихо, как кролик.
Сизый Орел и Генри уже выехали за черту города. Юноша без конца донимал индейца своей болтовней, сам этого не замечая.
- А куда мы едем? – догадался поинтересоваться он.
- Ко мне домой.
- Так мы будем жить в вигвамах? Это круто.
Орел притормозил коня. Тот забрыкался, пришлось пообещать две морковки.
- Подожди-ка. Что значит, мы? Ты собираешься жить в племени?
- Да, пока я тебе обязан жизнью, я тебя никогда не оставлю.
- Внесем ясность. Значит так, ты считаешь себя обязанным мне? И теперь, выискивая, где может угрожать опасность, чтобы можно было спасти меня, ты будешь везде следовать за мной? Что, везде? Даже в отхожее место?
Генри покраснел, как рак, а Орел двинулся дальше. Вскоре юноша догнал его (Орел уже дол-жен был потратить три морковки).
- Не до такой степени, - начал оправдываться Генри, но индеец взмахом руки остановил его.
Он внимательно прислушался и огляделся. Он поднял глаза вверх. По песчаному склону тихо скатилась галька. Сизый Орел медленно достал из сапога свой верный нож.
Но внезапно послышался сдавленный вскрик, и невольно, на не держащих ногах, по песку по-скользила девушка. Чувствуя, что она вот-вот упадет и покатится кубарем вниз, она из послед-них сил ухватилась за мощный корень дерева торчащий из горы, и повисла на нем. Камни и пе-сок с громким звуком упали вниз, поднимая целую песчаную тучу.
- Помогите, - жалобно завопила девица, недавно следящая за ними.
Орел тяжело вздохнул и осторожно полез на кручу. Когда же он, наконец, спустился на землю, то поспешил отцепить от своего горла ее смертельной хваткой вцепившееся руки.
- Спасибо, - срывающимся голосом прошептала она.
Индеец глянул на ее покорно склоненную золотистую головку, вьющиеся локоны обрамляли нежное белое личико с огромными голубыми глазами. Красавица была невысока ростом и пре-красно сложена (такие обычно играют главных героинь в любых фильмах). Ее розовое платье слегка запачкалось, а белые перчатки порвались. Она прижимала к себе маленький узелок с ве-щами. Виновато взглянув на обоих мужчин, она пробормотала:
- Простите меня.
Это была Сюзанна.
Орел и Генри удивленно глядели на нее.
- Что ты здесь делаешь? – сердито воскликнул Сизый Орел, опомнившись первым.
Девушка затеребила кончики узелка и отвела взгляд в сторону.
- Я сбежала.
- Так значит, он… - Орел стал постепенно догадываться.
Сюзанна кивнула и расплакалась.
- Мне кажется, он мстит мне. Он такой… жестокий. Он все время кричит на меня, угрожает и так зловеще смеется. И еще он меня ни капельки не любит!
Миссис Фул разрыдалась во весь голос и припала к груди метиса, высморкавшись в его плат. Индеец поспешил его снять и закутать в него девушку. А потом он прижал ее к своей обнажен-ной груди, пытаясь успокоить.
- Я не могу так больше жить, это невыносимо. Я для него рабыня, ноль. Найди то, найди это. Сделай то, сделай это. И он безумно жестокий. Он чудовище! Спасите меня от него.
Сизый Орел неумело пытался ее успокоить, и что-то бормотал ей в утешение.
- Я последовала за вами в надежде, что вы поможете мне.
О Боже, опять попутчик! Но она смотрела на него такими глазами! Ее прекрасные глаза были полны слез, а Орел чувствовал за собой вину, что она замужем за этим зверем. Ведь он тоже спо-собствовал этой свадьбе. Но все думали, что она будет счастлива. И вообще мало кто надеялся, что она выживет. А она выжила. Недели через две выздоровела, но муж ее как был настоящим гангстером, так и остался.
- Я помогу тебе. Я отвезу тебя в свое племя, там ты будешь в безопасности. И если Боб бу-дет искать тебя, то не найдет.
Сюзанна всхлипнула:
- Спасибо вам большое.
Генри все еще стоял с открытым ртом. Для него увидеть бывшую невесту было шоком, и он никак не мог оправиться. Орел сделал ему знак садиться на лошадь. Сам он сначала аккуратно поднял Сьюзи и посадил в седло. Она была легкой, как пушинка. Затем и он одним прыжком взобрался на спину коню, сзади девушки. Тронув поводья, он поехал. Но в голове его крутилась мысль, что за два седока он потратит пять морковок.
Они ехали по дороге между скалами уже около двух часов. Генри безумно устал болтать и почти выпадал из седла от усталости. А Сюзанна уже тихонечко уснула у своего спутника на плече. Орел ехал медленно, чтобы не разбудить ее.
Солнце палило нещадно. Индеец чувствовал, как оно обжигает его голые плечи. Взглянув на светило, он попытался определить, который сейчас час. Солнце было в зените, значит полдень.
Сизый Орел знал, что вскоре где-то здесь должен быть ручей. А следовательно, можно будет сделать привал и отдохнуть.
Внезапно послышался странный звук. Индеец обернулся и увидел упавшее на песок тело Ген-ри. Его нога все еще торчала в стремени, а сам он сладко похрапывал, подложив под голову ла-дони лодочкой. Лошадь никуда деваться не собиралась. Она преспокойно стояла на месте, жуя редкую травку.
Сизый Орел тихо засмеялся и аккуратно спешился со спящей девушкой на руках. Опустив свою драгоценную ношу на ранее расстеленный плед и закутав ее, чтобы солнце не спалило ко-жу, он направился к своему вынужденному другу. Высвободив ногу Пакли из стремени, он на-крыл ему лицо шляпой и оттащил поближе к теневому склону, где уже лежала Сюзанна. Затем он сам прилег рядом с ними. Закинув руки за голову, он смотрел на редкие листья тоненького деревца, под которым они лежали, и не заметил, как уснул.
Первое, что он увидел, когда открыл глаза, это улыбающееся лицо. А затем услышал и тихий вопрос:
- Что это у вас за оргия?
Сизый Орел подскочил и обернулся к незаметно подошедшему человеку. Это снова была женщина. Ее глаза, цвета плавленого серебра, блеснули, а губы растянулись в улыбке. Каштано-вый локон выпал из незатейливого хвоста и украшал загорелую кожу. На девушке была красная юбка и белая блузка, но плечи также укрывала и черная шаль. За широкими плечами девицы ви-села винтовка. Встав, женщина обошла спящих и подошла к их лошадям.
- Можно? – она кивнула на мустанга Сизого Орла.
Он хотел было запретить и сказать, что это буйный конь и никого не подпускает к себе, но она уже подошла к нему. И, о чудо, конь не заржал и не забрыкался. Нет, конечно, он посопротив-лялся немного, но это так, для виду, а затем позволили себя погладить высокой незнакомке.
Тут до Сизого Орла дошло. Боже, это же Ханжа.
- Зачем ты последовала за нами? – тихо спросил он, подойдя к ней, чтобы не разбудить ос-тальных.
- Я следовала не за вами, а за Сюзанной, - она кивнула на девушку. – Я сама была удивлена, когда она оказалась у вас.
Джози предложила сесть и продолжила разговор.
- Видите ли, я ведь хорошо знаю Сьюзи, и живу с ней рядом. Последние недели она была очень несчастна. И вот, сегодня утром она выбежала из дома с до боли серьезным лицом. Я решила узнать, в чем дело, и поспешила за ней, оставив в «Розе» главным Брауна. Оказы-вается Сюзанна побежала за вами, но там за карьером она совершенно по-глупому упала. Лошадь сбежала. Сьюзи перелезла через карьер и нашла вас. Я же была вынуждена объез-жать эту гору песка на лошади. Но, Слава Богу, вы решили отдохнуть, и я догнала вас.
Она взглянула на него и улыбнулась.
- Вот и вся моя история. А так как я считаю себя виноватой в том, что она вышла замуж за это чудовище, то я буду сопровождать ее до безопасного места, где Синий Боб ее не най-дет.
- Нет, нет! Вы с нами не поедете! – воскликнул Орел.
Джози цыкнула на него и прошипела:
- А Вас никто не спрашивает. Я так решила и так будет. Я не привыкла, чтобы мне перечили.
Сизый Орел заскрипел зубами. Он тоже не любил, когда его не слушались.
- Дамочка, Вы слишком зазнались, управляя своей таверной. Здесь Вам не забегаловка и слушаться надо меня.
- Нет! Я решила сопровождать Сюзанну и я буду ее сопровождать. И вы мне не помеха. Тем более, - она тихо засмеялась и кивнула на ружье. – У вас абсолютно нет оружия.
Индеец достал свой нож и продемонстрировал Ханже.
- Есть, - тихо отозвался он.
- О, и это, по-вашему, оружие? – она сняла ружье с плеча. – Вот это оружие, так оружие.
Карие глаза метиса засветились яростью. Внезапно сзади раздался сонный голосок:
- Что здесь происходит?
Это проснулась Сюзанна. Она протерла кулачками глаза и сладко зевнула. Сизый Орел, как завороженный смотрел на нее. Тут девушка заметила подругу.
- Джози? Что ты тут делаешь?
Они бросились обниматься и говорить друг другу приветственные слова. Сюзанна обратилась к индейцу:
- Сизый Орел, она поедет с нами?
Против такой просьбы ни один мужчина устоять не мог. Он махнул рукой и отошел.
- Одним больше, одним меньше. И так уже целый отряд набрался.
Женщины победно заулыбались, а Орел еще раз изумился, как они подружились, эти две аб-солютно разные женщины. Сюзанна была доброй и нежной, веселой, непосредственной. Джози же не зря была прозвана Ханжой, она все время тряслась над своей таверной, будто это карточ-ный домик, и многим этим надоедала. Она была неразговорчива, мало с кем общалась и вообще редко появлялась на публике. Она никогда не расставалась со своей винтовкой. Индеец знал, что Сюзанна потрясающе стреляет из пистолета и из лука, что она с малых лет сидит в седле, но при этом она оставалась женственной и чрезмерно оживленной. Когда эти дамы сейчас стояли вме-сте, прижавшись друг к другу, было еще более заметна их существенная разница в росте. Джози была больше чем на голову выше подруги. И вообще была какая-то мужеподобная, что ли.
Они разбудили Генри и отправились дальше, решив переночевать в заброшенном домике в горах в нескольких километрах отсюда. Джози и Генри ехали на отдельных лошадях, а Орел и Сьюзи делили круп мустанга. Миссис Фул восхищенно оглядывалась по сторонам, не переставая радоваться всей этой красоте, но в глубине души сияя от счастья, что избавилась от мужа.
А Сизый Орел смотрел на нее и думал, насколько она непосредственна.
Они доехали до домика, когда уже темнело. Генри счастливый, что они добрались, спрыгнул на землю и прочитал целую речь о том, какие трудности они претерпели, преодолевая этот путь. Джози же просто, без лишних слов, спешилась и исчезла внутри.
Сюзанна страшно устала и еле удерживалась в седле. Индеец слез с лошади и помог спустить-ся даме. Ее обессиленное тело проскользило вдоль его обнаженного торса. Она взглянула в его глаза, и они на мгновение замолчали.
Но тут из окна донесся отчаянный крик Джози. Молодые люди бросились к ней со всех ног.
Вбежав в дом, Сизый Орел увидел спину Джози, судорожно трясущееся плечи и услышал ее тихие сдавленные рыдания. Подходя ближе, индеец поймал себя на том, что удивлен: Ханжа плачет? Он подошел к ней, положил ей руки на плечи, взглянул на пол и вздрогнул сам.
На деревянных досках пола в луже крови лежал старый индеец с ножевыми ранами в груди.
Джози продолжала тихонько рыдать. Она оторвала свои ладони от лица, но не стала вытирать красных от слез глаз, она не собиралась скрывать своих чувств. Сизый Орел опустился на колени перед трупом и тщательно осмотрел его.
- Он не из нашего племени, - тихо проговорил он, - из сиу.
- Но как они могли! – Сюзанна выбралась вперед и слегка вздрагивала от ужаса и не проли-тых слез. – Убить человека, старого человека!
Сизый Орел снял с убитого пояс и осмотрел его.
- Они не взяли скальпов, самого важного для него, - метис продолжил осмотр, и неожиданно воскликнул. – Сукины дети! Они забрали клинок! А клинок для индейца все!
Сюзанна положила ему свою ладошку на плечо, и он тут же успокоился.
- Где Генри? – тихо спросила она.
- Упал в обморок в соседней комнате, - ответила Джози.
Она смотрела на труп стеклянными глазами, а ее губы беззвучно шевелились. Сюзанна подо-шла к ней и дружески обняла. И они вместе расплакались.
- Кто это мог сделать, - сдавлено вопрошала Сьюзи. – Убить человека…
- Он индеец, - мрачно отвечал Орел.
- Какая разница? Он человек!
- Для некоторых есть разница, - отрезал метис, и в его голосе слышался гнев. Но гнев не к Сюзанне, а тем негодяям, которые совершили это преступление. – Наверняка, он просто остановился здесь отдохнуть. Здесь многие останавливаются. Но так же решила отдохнуть пара-тройка негодяев. Украли все ценное.
Он провел пальцами по крови и попробовал ее. Срывающимся голосом прошептал:
- Его убили недавно! Может, ОН охотится за тобой?…
- Не хочешь же ты… - Сюзанна отшатнулась. – Нет! Не может быть! Чудовище!
Она закрыла лицо руками и выбежала из комнаты. Сизый Орел приподнялся в растерянности, не зная, что делать. Джози опустилась рядом на колени и слегка дотронулась до его руки. Глаза она так и не вытерла, из них все еще катились слезы, но на лице сияла слабая улыбка.
- Беги за ней. Ей сейчас очень нужна чья-то помощь, чей-то успокоительный голос и креп-кое плечо. Не так-то просто узнать, что твой муж – зверский убийца. Беги же, беги…
Он благодарно взглянул ей в глаза, за то, что она помогла ему определится, на секунду сжал ее крепкую руку в своей теплой руке и выбежал за Сьюзи.
Он догнал ее у ручья, где она сидела, прижав колени к лицу и жалко всхлипывая. Сизый Орел опустился на землю рядом с ней. Она догадалась, что это он, даже не поднимая головы. А потом тихо заговорила.
- Я любила его, Сизый Орел. В самом деле любила. И когда меня с ним поженили, я все рав-но была счастлива. Мне казалось, что как только он станет моим, все изменится, и мы бу-дем бесконечно счастливы, - она всхлипнула и выкрикнула. – Какая же я была дура!
- Нет, вовсе нет, - пытался успокоить он ее.
- А потом, - продолжила она. – Когда началась семейная жизнь, я поняла свою ошибку. Сна-чала я недоумевала, почему он так себя со мной ведет, ведь раньше все было по-другому. Раньше, когда он любил меня, - она подняла голову и посмотрела на звездное небо, - а он никогда не любил меня. Понимаешь, не любил!
Она смахнула слезинки со своих щек и снова опустила голову, а затем повернулась к Орлу.
- Сначала я страдала молча. Не знаю, почему я не сбежала в первые дни, когда поняла, что он чудовище. Не знаю! Но я выдержала только три недели. Моя любовь умерла. А даль-ше… дальше ты знаешь.
Орел накрыл ее плечи спавшим пледом и поглядел на ее сияющее белым светом в темноте ли-цо.
- Я, конечно, знала, что он не ангел. Что он очень жесток, и что он вор. Но я даже предполо-жить не могла, что он убийца.
Она снова обхватила голову руками и тихо всплакнула. Сизый Орел пальцами приподнял ее подбородок и повернул к себе (в таких местах в фильмах обычно играет романтическая музыка). Он глядел в эти бездонные глаза и чувствовал, как какое-то странное чувство охватывает его. Безумно странное чувство, он даже не мог предположить его природу.
Внезапно тишину их уединения нарушили чьи-то шаги. Обернувшись, они увидели выходя-щего на берег Генри. Он рассеянно водил рукой по рыжим волосам и оглядывался вокруг.
- Я вот все думаю, - начал он, как ни в чем не бывало. – Тот, кто убил этого старика, наверно вообще маньяк. Сдвинутый.
От этих неосторожных слов Сюзанна снова разрыдалась, а Сизый Орел поклялся когда-нибудь убить своего непонятливого попутчика. Но вместо этого он спросил.
- Что ты здесь делаешь?
- Меня Ханжа к вам послала. Как ее… Джози, сказала, чтобы вы возвращались.
Орел пожал плечами, встал и помог подняться Сьюзи. Они ушли, не слыша шороха кустов…
Индейца похоронили, как положено, по обряду сиу. Все четверо стояли на холме у дома, глядя на догорающее пламя костра. Сюзанна, Генри и Джози стояли склонив головы, читая про себя христианские молитвы и выпрашивая для убитого место на небе. Но сказать об этом Орлу они не смели.
Сизый Орел отделился от них и встал на край склона. Он долго и жестко смотрел вдаль, на горизонт. А затем он набрал в легкие побольше воздуха и бросил клич! Его крик эхом много-кратно отразился от скал. Он крикнул еще раз, и снова до них долетело эхо. И снова под звезд-ным небом разнесся индейский крик.
Генри стоял, довольный своим кумиром, его состраданием и пониманием. Сюзанна украдкой вытирала слезы. А Джози стояла с сухими глазами. Она смотрела на спину метиса, слышала его полный ярости крик и читала в нем желание отомстить…