Не фанфик, а ужас какой-то!

[nadezhda-zlo]

Название: Веселенькое рождество.
Автор: Я
Фэндом: WK
Пейринг: секрет!
Рейтинг: NC-21
Статус: недописаный

На дорогу спускалась ночь. Шоссе было абсолютно пустынно. (Только пара грузовичков в час, с десяток легковушек, семь-восемь сумасшедших байкеров и обязательно какой-нибудь спортивный автомобильчик.) Завывания ветра холодили душу, ужасом отражаясь в сердцах. Снег градом валил с темного неба и крупными комьями облеплял красную машину, несшуюся по обледенелой трассе. Справа серпантина чернел обрыв, зазывая в свои мрачные глубины. И если прислушаться, то можно было даже услышать крайне неприятные завывания, будто ножом режут по стеклу…
- Кен, немедленно выруби этот маразм на фиг! От их воя уши вянут!
- Да что ты понимаешь в современном искусстве?
- Ща ты с этим своим искусством полетишь в близлежащий сугроб. Могу гарантировать, что праздник справлять там будет, ой, как невесело!
…Кто знает, почему Вайсам взбрело в голову праздновать Рождество на Хоккайдо?
В качестве ответа можно было бы, конечно, зачитать какое-нибудь знаменитое хокку о том, как прекрасна природа зимой, в обрамлении снежных долин… Но этим все равно не проймешь жителей мегаполиса. А потому выяснение каких-то там причин становиться совсем не важным.
За рулем уже двадцать пятый час кряду сидел Ая. Уставившись своим бесстрастным, неподвижным взглядом на дорогу, он не обращал ровно никакого внимания на внешние раздражители.
Йоджи, сдавший свою вахту Фудзимии больше суток назад, уже часов этак десять пытался достучаться до шофера.
- Эй, ку-ку! Земля вызывает Фудзимию Рана, прием, прием, - Кудо щелкнул пару раз пальцами перед носом Абиссинца. – Может, дашь порулить и поспишь?
И снова ноль реакции. Балинез мог бы поклясться, что говорит не с живым человеком, а со статуей, если бы в этот момент им не попался на пути очередной поворот, и Ая не вписался бы в него с ювелирной точностью.
- Ну как хочешь, - сдался Йоджи, - мне же лучше!
Плейбой откинулся на мягких подушках сиденья и попытался задремать. Но у него это не получалось…
- Слушай, ты, Бэкхэм недоделанный! Я же сказал тебе вырубить этот отстой! – Кудо Йоджи начал раздражаться. А когда Кудо Йоджи начинает раздражаться…
- Да чтоб ты понимал, эта песня – настоящий хит!
Кен назло включил плеер на полную громкость. Вайсов оглушила незамысловатая музычка, чуть веселее похоронного марша, и тоненький-тоненький голос со стонами и подвываниями, как из порнофильма, затянул:
Иди сюда, мой бледный,
Я откушу твое сердце!
И кровь твоя польется в моих жилах,
И вместе мы умрем при лунном свете!
Аа-Аа-Аа… оааа!
- Мда, очень содержательная песня о буднях каннибалов, - пробормотал Оми, не отрываясь от монитора своего ноутбука.
Йоджи полез через переднее сиденье, чтобы собственными руками придушить шатена на заднем. Последней каплей, взорвавшей и без того напряженную обстановку, стало наглое подпевание Кена.
- Аа-Аа-Аа… оааа!... тебя… - тянул он вместе с солистом. – Оааа…
В этот мгновение раздался резкий треск! Все произошло в одну секунду. Никто даже не понял как. Йоджи, который уже успел отмолить себе грех убийства напарника, даже не дотянулся до шеи шатена, когда увидел перед собой препятствие.
Оми цокнул языком и поспешно убрал свой ноутбук, чтобы его не ждала участь плеера Кена.
Кен же судорожно сглотнул и с горестью посмотрел на остатки музыкального устройства под острым клинком катаны…
Ая продолжал, не отрываясь, глядеть на дорогу. В повисшей тишине был отчетливо слышен визг тормозов на повороте. Спустя пару мгновений, Фудзимия медленно убрал руку и вернул катану на место, позволив Кену порыдать над разлетевшимися по салону автомобиля гайками и шурупчиками.
- Не нервируй меня, - сухо сказал Абиссинец холодным тоном, - мы не в фильме ужасов!
Ай-ай, ошибаетесь Фудзимия-сан! Вы как раз в подобном фанфике и находитесь.
Но правило ужастиков номер один гласит: герои, какими бы нобелевскими лауреатами они не были, никогда не догадаются, что там, где находятся они, вообще-то находиться опасно!
Оми, поняв, что его ноутбуку ничего не угрожает, извлек его обратно на свет божий. Чтобы разрядить напряженную атмосферу, он предложил:
- Что-то как-то тихо стало. Может, радио включить?
Кен, который все еще дулся и тайком вытирал слезки по похоронам своего любимого диска, лишь зло зыркнул на соседа по сиденью. Но Йоджи пожал плечами и настроил радио на приборной панели автомобиля.
По салону поплыли нежные звуки «Щелкунчика» Чайковского. Но классика Вайсов, как водится, не вдохновила. Кудо отыскал другую станцию. Попал на радиодраму. Прислушиваясь к отрывистым вздохам и ахам, плейбой приподнял бровь:
- Шатенчик, вспоминая твои завывания, я тут подумал. Ты тут случайно ничего не озвучивал?
- А что это?
- «Haru wo Daiteita»
Кен ничегошеньки не понял и обратился к Оми за помощью. Тот только покраснел и не стал отвечать.
Йоджи снова сменил частоту.
- О, это новости. Оставь лучше их! – поспешно попросил Оми, пока Кен начал мучить Аю: «Что Йоджи имел ввиду? Это ведь что-то неприличное, да?»
Мелодичный голос радиоведущей ласкал слух:
- …а также напоминаю, что канун Рождества – самое любимое время знаменитого «Рождественского маньяка». Уже несколько лет он терроризирует район Моси-моси на Хоккайдо. Каждый новый год количество жертв возрастает. Напоминаем, что в прошлый раз он убил семь человек. В букмекерской конторе «Было ваше – стало наше» можно поставить на то, что в этом году он побьет этот рекорд. Ставки принимаются из расчета 1,7 к 1. (Я сама поставила двести иен, лишние деньги никогда не помешают). Если вы живете на Хоккайдо и не хотите, чтобы ваша милая я получила лишние сто сорок иен, то вам не следует выходить в Сочельник из дома. Запаситесь выпивкой, включите телик и отпразднуйте дома. И, что самое главное, не открывайте двери подозрительным людям в масках из фильма «Крик».
Вдруг голос ведущей затих, в студии послышались шуршание и перешептывание. Голосок ведущий, куда более воодушевленный, зазвучал снова.
- О, мне только что сообщили великолепную новость. К нам в студию поступила запись с обращением маньяка к японскому народу! (голос вдали: «Тащи кассету, придурок. Поторапливайся!»)
Прошла еще пара томительных мгновений. Пока из динамика доносились: «Да скорее же ты!», «Только не говори, что не знаешь, где это включать», «Перетаскивай туда», «А-а!», «Не ори, мы в прямом эфире!», «Но ты мне ногу отдавил» и тому подобное, Йоджи хмыкнул и откинулся в своем кресле. Интересно-интересно.
- С каких это пор ты интересуешься криминальной хроникой? – недовольно пробурчал Кен.
- С тех пор, как ее начала вести девушка с сексуальным голосом! – невозмутимо парировал Кудо.
Ая только нахмурился и стрельнул в соседа глазами. Тот вообще-то должен был упасть замертво. И сгореть на месте! Так как Кен успел этот взгляд Рана перехватить, заревновать и отправить Балинезу свой.
- Кстати, парни. Для общего развития. Мы сейчас находимся именно в этом самом Моси-моси, - несколько озабоченно заметил Оми, глядя на экран своего компьютера с картой острова.
- Ах, наш бедный маленький компьютерный гений боится пасть жертвой маньяка!
Тут, наконец, молчание на радио прекратилось. Из динамиков раздался леденящий душу извращенский хохот. Он резал слух и давил на нервы, заставляя морщиться и затыкать уши. Подобный смех подходил маньяку. Становилось действительно страшно.
Йоджи помрачнел и напрягся:
- Ладно, блондинчик, я тоже начинаю бояться!
Ая уже вытащил катану, и приёмник поджидала та же участь, что и плеер Кена, как вдруг дьявольский ржачь резко прекратился. Его отключили на самой высокой ноте…
- Аха-ха, - нервно дышала в микрофон радиоведущая, - ошибочка вышла. Вообще-то это моя запись с прошлого Нового Года. Я тогда напилась и все такое, а по ящику показывали какой-то чрезвычайно смешной «Аншлаг», вот я и… И чего это я оправдываюсь?! (ставь нормальную кассету, придурок). Итак, дорогие радиослушатели, простите за задержку. Вот обещанное новогоднее обращение «рождественского маньяка»!
Послышалось благородное покашливание. И весьма интеллигентный голос, хотя и несколько хрипловатый, начал речь:
- Ты пишешь? А кнопочка какая должна гореть? Зеленая или красная? А, что, уже? Кхе-Кхе! Дорогие жители Японии. Я очень рад за предоставленную возможность выступить перед вами. Ты знаешь, я ведь всегда мечтал быть знаменитым. Именно поэтому я еще с детства начал делать экстравагантные поступки. Например, мог нацепить на себя майку с Рики Мартином и отправиться на концерт «Металлики». Как, ты тоже? О, как интересно! Надо будет тоже попробовать как-нибудь прийти в бар «Голубая устрица» с Моисеевым на футболке! О, прости, я отвлекся! О чем это бишь я? Именно из-за моей тяги к славе я стал серийным маньяком. Ведь это самый верный способ заработать известность в стране с прожженным капитализмом, где самые рейтинговые передачи – сводки криминальной хроники; где каждый второй сериал об убийцах и маньяках, а остальные – о секретных подразделениях, с ними сражающихся; в стране, лидирующей по производству самых пугающих ужастиков! В нашей любимой Японии. (Слава императору!) Я хотел сказать, что вдохновляли меня на протяжении всего этого нелегкого пути к признанию такие гранды, как Фредди Крюгер, Джек-Потрошитель, Бугимен, Серый волк из «Красной Шапочки», ну и конечно, Джонни Депп в «Сонной Лощине». Он там такой секси! Я очень счастлив, что мои скромные труды оценили по достоинству. Меня стали приглашать на радио и телевиденье, брать интервью для газеты. Самый популярный вопрос: как это мне удается? Ох, это все потому, что я очень стараюсь. Я обещаю и в этом году не уронить свой класс и продолжать работать в том же духе. И потом, надо расширить сферы своего влияния. Даешь трупы не только на Хоккайдо, но и по всей Японии! Не только семь, но и десять жертв, двадцать, сотни! Выйдем в мировые лидеры по убийству на душу населения! Догоним и перегоним Америку! Еще бы я хотел поделиться с вами своими планами на это Рожд…
На этом весьма любопытная для судебных инспекторов речь маньяка неожиданно прервалась. Опять в радиостудии послышались разборки.
«Что на этот раз, кретин?», «Дело в том, что сейчас нам в студию позвонил маньяк и приказал прервать его запись», «А это еще зачем?», «Он рыдал, что после твоего смеха его выступление будет уже нерентабельно смотреться», «Заткнись, придурок»
- Прошу прощения, дорогие радиослушатели. В силу некоторых технических причин мы не можем дослушать речь «Рождественского маньяка» до конца. Может быть, как-нибудь в следующий раз. Надеюсь, что на следующий год он нас обязательно порадует еще. А пока, он отравился на охоту. Если хотите выжить, не попадайтесь ему на пути. А если все-таки попались, помните – вы можете стать той самой рекордной жертвой, которая принесет вашей любимой мне дополнительный доход! Счастливого Рождества! И особый воздушный поцелуй четверым красавцам в красном Феррари с номером WK-NC-17, несущимся по бескрайним дорогам Хоккайдо прямо в руки нашему сегодняшнему герою! Всем пока. С вами была несравненная Аиди Кана и радио ФикНаФигФМ, или просто ТриФ.
- Она ведь о нашей машине говорила? – удивился Кен. – Какого…
Нецензурные слова в этом отрывке были по старинке замещены на «ой». А потому можете спокойно прослушать старый добрый шлягер, навроде «ОЙ, мама, ОЙ, боюсь идти домОЙ! ОЙ-ОЙ-ОЙ-ОЙ!» И так далее, и тому подобное…
Оми сокрушенно покачал головой:
- Я так и знал, что за нами следят. Сейчас, быстренько разберемся. Взломаем их систему наблюдения, и нет проблем!
Внезапно автомобиль резко дернуло. Оми качнулся вперед и едва не смял грудью свой драгоценный ноутбук. Поток инвиктивов в исполнении Кена прекратился, но возобновился уже в исполнении Йоджи. Хотя стекло и дворники пострадали, наверное, все-таки больше, чем его лоб. А вот темные очки восстановлению не подлежали!
Погоревав над ними, Кудо достал новые.
- Ая, черт возьми, что произошло?!
Абиссинец смерил напарника тяжелым взглядом и потянулся к ключу зажигания. Машина было тронулась с места, но тут же остановилась снова. Потом снова тряхнуло, и опять ничего… Мотор жалобно визжал и пыхтел, но не желал выдавать вожделенные лошадиные силы. Колеса вертелись с бешеной скоростью, поднимая клубы снежного тумана, но не продвигались ни на миллиметр. В конце концов, двигатель кашлянул последний раз и умолк окончательно…
Вайсы высыпали на улицу. Кудо залез в самые сокровенные места своего железного друга (автомобиля) и вскоре вынес вердикт:
- Заглох мотор. Крякнулось наше рождество. Здесь работы на неделю.
- Боюсь, нам придется идти пешком до ближайшего поселения. Нам необходимо найти место, где переночевать, - Ая уже доставал из салона их немногочисленные сумки со всем самым необходимым.
- А как же рождественские подарки? – встревожился Оми. – Не можем же мы оставить их здесь!
- Нет проблем, - Йоджи зажал сигарету в зубах и пошел открывать багажник.
Багажное отделение было забито под завязку коробочками с праздничными лентами. Им вчетвером-то это было донести проблематично.
- Шатенчик, - крикнул Балинез. – Тащись сюда!
Кен приблизился, недоверчиво глядя на плейбоя. И правильно не доверял! Йоджи взял всю груду подарков в охапку и торжественно взвалил ее на футболиста.
- Опять? Но почему я? Почему всегда я? - возмутился Кен
- А ты похож на вьючного мула, - бросил Кудо. А потом растрепал и так не слишком причесанные волосы юноши. – Не волнуйся, очень симпатичного мула!
Кен покраснел, и, пошатываясь, сделал два шага вперед. Тут же, откуда не возьмись, под его ногами, разумеется, оказался булыжник, и он в привычном стиле рухнул наземь.
- И почему я не удивляюсь? – пробормотал Ая, помогая Оми вытащить голову шатена из сугроба.
- Как ты мог! – возмутился Оми. – Ты же такими темпами обязательно испортишь какой-нибудь один из подарков!
- Один? – Йоджи затушил сигарету о лед и вскинул на плечо сумку с боевым снаряжением. – Надо же, какой оптимист!

Когда они-таки добрались до места ночлега, все подарки потеряли товарный вид напрочь. Оми всю дорогу брел рядом с Кеном и страховал самые ценные. Шатен умудрился наткнуться на ветвь дерева – три раза, попасть ногой в кроличью нору – один раз, поскользнуться на льду – двенадцать раз, грохнуться на ровном месте – счету не подлежит.
Домик, где им предстояло провести это Рождество, был не из приятных. (Если кто забыл, напоминаю, что это все-таки жутик.) Одиноко стоящий на опушке у леса, полуразвалившийся домишко с облезлыми стенами и разбитыми окнами обладал неким обаянием ужаса. Это то, которое не вызывает ничего кроме чувства отвращения и страха, но почему-то заставляет героев хоррора переночевать именно здесь.
Вайсы открыли деревянную дверь, гостеприимно лишенную замка, и вошли внутрь. А внутри оказалось отнюдь не веселее. Йоджи оперся рукой о грязную стену, и тот час обнаружил свою ладонь в слипшейся паутине.
- Фу, - Кудо брезгливо попытался стряхнуть это с себя. – Не знаю, как вы, парни, а я сейчас же в ванную. Если в этом логове есть ванная.
- Я буду удивлен, если тут вообще есть водопровод, - заявил Фудзимия, сгружая вещи на пол и помогая разгрузиться остальным.
- Ну что ж, - Оми потер руки, - будем располагаться. Раз мы собираемся праздновать здесь Рождество, то не мешало бы тут сперва несколько прибраться.
Блондин начал поднимать с пола всякое тряпье. Странно окровавленное, кстати.
- Кен, чего стоишь столбом? Помогай, давай! Тащи нашу искусственную елку! Правда, наряжать ее теперь нечем. Ты разбил все игрушки…
- Ну что-нибудь же осталось.
Ая, тем временем, принялся разжигать камин. Порывшись кочергой в углях, он обнаружил там с десяток обгоревших человеческих костей. Решив, что из них никудышное топливо, он выкинул их на фиг. А вот полуистлевшую одежду он оставил, посчитав пригодной.
- Ой, а это что? – Кен отыскал в углу ящик, полный новеньких елочных игрушек.
- А, где? – Оми облокотился на спинку дивана. – А, черт, больно! – и резко отдернул руку.
Из старой кожи мебели, наряду с ржавыми пружинами, торчал нож. Подозрительно знакомый… А на спинке стула аккуратно висел черный пиджак…

Йоджи не долго плутал в поисках ванной. Та нашлась именно там, где ей, вобщем-то, и положено находиться, если архитектор был в здравом уме: на втором этаже, в самом дальнем и темном углу.
Но, похоже, она была занята!
Зайдя внутрь, Йоджи обнаружил на кафельном полу чью-то разбросанную одежду, венчанную белой банданой…
У Кудо появилось ОЧ-ЧЕНЬ нехорошее предчувствие. А окончательно добил звук льющейся воды из душа. За полупрозрачной шторкой в красный цветочек, кто-то нежился под струями воды и напевал нечто из Рамштайн.
Йоджи весь напрягся и приготовил проволоку. Готовый напасть в любой момент, он взялся за край занавески и резко дернул ее…!
- ААА! Извращенец! – завизжало нечто рыжее и голое, прикрывая руками причинное место и грудь (мужскую, к слову).
Шульдих (а это был он) молниеносно задернул шторку обратно и оставил Йоджи в полном ступоре…

Когда ушей Вайсов на первом этаже настиг визг немца, Ая как раз разжег камин. Как вдруг из дымохода высунулась голова Фарфарелло. Ирландец уставился на Абиссинца своим единственным глазом, находясь при этом в положении вниз головой.
Оми, углядев это чудо-юдо, выронил черный пиджак, который держал на вытянутых руках.
В этот момент в гостиную заглянул Кроуфорд и обнаружил свой пиджак на полу, у себя под ногами. Из-за его спины выглянул Наги. И как раз вовремя, чтобы успеть удержать свои елочные игрушки, выпавшие было из рук Кена. Телекинезом он еще пару мгновений удерживал их в воздухе, словно думая, куда же их деть, а потом переместил в другой конец комнаты, противоположный тому, где находилось коричневоволосое ходячее бедствие.
Словом, все были в полном шоке. Вайсы смотрели на Шварцов, Шварцы на Вайсов… Неприятная молчаливая пауза обещала затянуться надолго.
Но тут в комнату влетел Шу, весь кипя от гнева и на ходу застегивая одежду:
- Этот извращенец подглядывал за мной! – заявил немец, указывая на несущегося за ним Йоджи.
- Ничего подобного! Сдался ты мне!
Эта мизансцена вывела остальных из состояния столбняка. Первым отреагировал Ая. Достав катану из ножен, он стал в боевую стойку и, со словами: «Кроуфорд, шине!», бросился на американца…

Несколько минут спустя они преспокойно стояли друг напротив друга, кидая злобные взгляды.
Кто бы мог подумать, что Шварцы тоже ехали справлять Рождество (Хоккайдо нынче стало модным), и у них тоже сломалась машина в этом самом районе. Жизнь полна сюрпризов! А фанфики совпадений!
Кисло ухмыляясь, Абиссинец поинтересовался, обращаясь к Шварцам:
- Ну, и кого вы здесь прикончили? Хозяина? – и жестом он указал на кости, которые нашел в камине.
Фарфарелло тем временем вылез из печной трубы и лениво отряхивался.
- Боюсь вас огорчить, но это не мы, - ответил Наги. – Это еще что, - мальчик пнул ногой кости, - вы еще кухни не видели.
И телекинетик, повернувшись, ушел в соседнее помещение. Вайсы последовали за ним.
Кухня впечатлила не меньше самого дома. Вся в кровавых пятнах, наблюдавшихся на полу и на стенах. А с обшарпанного обеденного стола она просто стекала ручейком, образуя на полу красную лужу не малых размеров. Венчал все это великолепие огромный окровавленный тесак, возлежащий на деревянной поверхности стола…
- Прошу извинить за беспорядок, - Наги кивнул на тесак и кровь на столе, - я готовлю рождественскую индюшку. Свежатинка – она лучше замороженных полуфабрикатов.
- Хэ? – Йоджи уставился на него, как на сумасшедшего. – Если вся эта индюшиная кровища твоих рук дело, какого черта, ты нас сюда притащил?
Наги уже почти не слушал его, колдуя над аппетитно пахнущим ужином.
- Кровища, может, и моя. А вот та кочерга в углу была до моего прихода.
Ая подошел к указанному Наги предмету. Тяжеленную железную кочергу украшал клок чьих-то волос, наряду с кровавыми пятнами. Кен, увидев это, изменился в лице: сначала побледнел, потом позеленел, посинел и, наконец, покраснел:
- Мне плохо, - только и пробормотал он.
Вихрем вылетев из кухни, он едва не сшиб с ног Фарфарелло. Ирландец уже приготовил было ножи, чтобы отомстить обидчику, но шатена и след простыл. Только весьма некрасивые звуки из ванной сообщали, что он все еще в доме.
- Это напоминает орудие убийства, - констатировал Оми, вертя кочергу в руках.
- Гений ты наш, - всплеснул руками Йоджи. – Оцените, товарищи, какая глубина мысли, доступная далеко не всем. Вот Шульдих бы точно не догадался!
- И кто же жертва? – недоверчиво спросил Ая, осматривая волосы на черном металле.
Наги, пробуя соус на вкус (не пересолил ли), пожал плечами:
- Не знаю. Может, тот, чья голова в морозилке?
Открыв холодильник, Вайсы действительно обнаружили там сей жизненно важный орган.
Обследовав все это буйство красок, Оми задумался и изрек:
- Я не уверен на сто процентов, может, я, конечно, и ошибаюсь, но, наверное, мы находимся в доме «Рождественского маньяка»!
Словом, все так и ахнули от этой сенсационной догадки.
- М-да, - протянул Йоджи, захлопывая дверцу холодильника несколько разочарованно («черт, даже пива нету»). – Веселенькое будет Рождество: под боком у маньяка и с трупом в холодильнике!
- Это-то так, фигня, - хмыкнул Наги. – Куда хуже иметь под боком Вайс. Вот истинный кошмар.
- Нет, ты не прав, - хихикнул Шульдих. – Иметь Вайс было бы как раз очень приятно.
И немец, не удержавшись, рассмеялся в полный голос, после того, как прочел во взгляде Йоджи роман «99 причин, по которым я хочу, чтобы ты сдох». Но мгновение спустя губы плейбоя расплылись в его самой соблазнительной улыбке.
- О, спасибо за комплимент, Шу! Поскольку иметь ТЕБЯ я бы не стал и за миллион баксов!
Немец пожал плечами и ответил с легким поклоном:
- Ну, если передумаешь, то, наверное, иен сто у меня найдется.

Ая невозмутимо чистил свою катану. Она блестела, отпаралированная до блеска. Поглядев в нее, отражающую его холодный взгляд не хуже зеркала, Абиссинец решил, что этого все-таки недостаточно, и продолжил работу.
Бред встал рядом и скрестил руки на груди.
- Не три так часто, дырку протрешь, - заговорил американец. – И зачем тебе все это?
Ая не стал поднимать на него глаз, а отвечал бесстрастным, ледяным тоном:
- Привожу в боевую готовность на случай непредвиденного нападения.
- О, - Кроуфорд глянул на собеседника поверх очков, - только не говорите мне, что Ран Фудзимия верит в сказочки про маньяков!
- Нет, я не верю в сказочки о том, что маньяков вроде тебя можно подпускать к себе ближе, чем на километр, - Ая поднял меч, держа его в считанных сантиметрах от горла оракула. Голос его превратился в свистящий шепот. – Если вы хоть пальцем тронете одного из Вайс, я, не задумываясь, надеру вам всем задницу! – и Абиссинец отвернулся, чтобы удалиться.
- О своей бы заднице позаботился, Фудзимия, - хмыкнул Бред. – Не стоит так неосмотрительно поворачивать ее ко мне!
Ая резко развернулся и встал в боевую стойку с мечом наперевес, поедая глазами ухмыляющегося соперника.
Вдруг, откуда не возьмись, рядом с ними появился Шульдих. Глупо хихикая, немец прицепил прямо над этой парочкой букетик искусственных цветов:
- Омела, - весело заявил он. – Все, кто оказался под омелой в рождественский вечер, обязаны поцеловаться!
Пока глаза Рана наливались кровью, Кен отгородил его от Кроуфорда и сплюнул в сторону Шу:
- Извращенец!
Фарфарелло, развлекавшийся в этот момент тем, что кидал ножи в мух на стене, вздрогнул и чихнул. Кто тут говорил об извращенцах?
Пока Ран гонялся по всему дому за Шу с мечом наперевес, Оми огляделся и обнаружил, что телепат развесил омелы над всеми ними. Даже над Фарфи…
Тут из кухни показался Йоджи. Быстрым взглядом окинув помещение, он моментально оценил ситуацию и диспозицию персонажей. Мимо Балинеза с визгом пронесся Шу. Проигнорировав немца, Кудо преградил дорогу несшемуся за ним Рану.
Ая со всей силой врезался Йоджи в грудь, едва не свалив того с ног. После столь резкой остановки он еще по инерции продолжал махать катаной и заехал локтем напарнику под дых. Фудзимия уже успел понять, что перед ним не рыжая голова телепата, а катана уже неслась по направлению к шее жертвы… Лишь молниеносные, отточенные рефлексы Абиссинца остановили смертоносное лезвие в дюйме от холеной кожи плейбоя.
Не успел Ая выдохнуть с облегчением, как внезапно его рот оказался накрыт жадным поцелуем! Когда Йоджи, наконец, оторвался, Ран думал, что умрет от недостатка воздуха. Балинез облизал влажные губы, словно смакуя вкус поцелуя, и зажмурился, подобно кошке, довольно мурлыча.
- Омела! – растянулся Кудо в сахарной улыбке, указывая на цветы у себя над головой.
Катана, которая, к слову, так и не успела опуститься, резко продолжила свое движение…
Пока Йоджи заменял Шульдиха на месте зайца (а в роли большого и серого волка выступал, как водиться, Ая), немец мог спокойно передохнуть. Как не крути, а слышать обращенные в свой адрес: «Остановись, козел, и дай себя убить», не слишком приятно. Особенно, если эти слова сопровождаются весьма красочными образами предстоящего убийства в голове у этого отморозка. Ох, не любил телепат капаться в мыслях Фудзимии. Это еще страшнее, чем в мозгу у Фарфарелло. У ирландца хоть там все чин по чину, традиционно так обставлено. А у Абиссинца – полный кавардак! А после тех красочных сцен расчленения трупа, где жертвой выступал он сам, немец зарекся гулять по просторам памяти лидера Вайсов.
Шульдих покосился на Йоджи. Везунчик, он же не телепат, и понятия не имеет, какая незавидная участь его ожидает. Немец не удержался и на пару мгновений приподнял завесу мыслей Аи (самый-пресамый последний раз, честное слово) и присвистнул. Да уж, расправиться с убегающим от него Балинезом, Ран собирался похлеще, чем с рыжим Шварцем. «Мне хотя бы не грозило предварительное изнасилование»…
Бред остался стоять там, где его оставил Ая, мрачно глядя на творившийся вокруг беспредел. Телепат на пару мгновений залез к нему в мысли и выяснил, что американец одержим отнюдь не беспокойством об Оми и Кене, которым придется прибирать весь этот разгром, оставшийся после «тренировок» Фудзимии с мечом.
Кроуфорд схватил руку Шульдиха за запястье и больно сжал ее.
- Не смей лезть в мои мысли, - прошипел он на ухо немцу.
Шу пожал плечами, пытаясь сделать это как можно более небрежно:
- Подумаешь, что такого я смогу прочесть в твоих мыслях, чего не видел в голове у Фарфарелло, когда он смотрел на этого шатена?
Спустя пару мучительно долгих мгновений Бред все же отпустил его руку.
- Полагаю, прочел ты у него то, что я недавно видел в своем видении? – хмыкнул оракул. Но тут же его голос снова изменился, а взгляд помрачнел. – А теперь выкладывай, чего приперся!
Шульдих мелкими шагами подобрался поближе и провел рукой по груди американца в одной белой рубашке.
- Я тут заметил, что ты стоишь прямо под омелой…
- И на что это ты намекаешь? – Кроуфорд полностью проигнорировал прикосновения рыжеволосого немца и даже бровью не повел.
- Действительно, на что это я такое намекаю? – несколько удрученно пробормотал телепат, прекращая свои откровенные попытки соблазнения.
Ах, Наги слишком занят на кухне, Бред ведет себя, как пуританская девица, Кудо занят тем, что носиться по всему дому от Фудзимии. Прикоснешься к белобрысому мальчишке – Наги впечатает в стенку, к шатену – Фарфи порежет на мелкие кусочки… Ага, точно, почему бы не поцеловать Фарфарелло?! Вон и омела красуется над его головой…
Внезапно Кроуфорд прыснул со смеху. Наверное, увидел то, что ожидает немца, когда тот начнет исполнение своего плана. И что-то Шульдиху вдруг как-то расхотелось соблазнять ирландца…
Ран, несколько уставший, прекратил погоню и присел на диванчик. Убедившись, правда, при этом, что над ним нет никаких омел.
Освобожденный Йоджи, тем временем, перецеловал торчащих под злосчастными букетиками Оми и Кена и чисто машинально потянулся к Фарфи… Но вовремя опомнился и отошел на приличное расстояние.
Бухнувшись на диван рядом с Фудзимией, Кудо отыскал где-то пульт от телика и начал бегать по каналам. И надо же такому случиться (вот удивительно-то, ай-ай-ай), что ни один не работал.
- Вот паршиво, - пожаловался Йоджи. – Ни пива, ни рождественского обращения премьер-министра! Что за жизнь!
- Премьер-министр? – Оми оторвался от украшения елки. – А разве в это время ты обычно не смотришь «Горячих девочек?»
Пока Оми и Кен пытались украсить свою зеленую подругу искусственного происхождения, они умудрились потерять половину игрушек. И все по вине одного единственного человека (догадайтесь, кого?)! Пока елка по своему внешнему виду мало чем отличалась от своих бедных родственниц из сибирских лесов.
К молодым людям подкатил Шульдих и, громко присвистнув, оценил их труды:
- Фу, как старомодно-то. Зелень нынче не в моде. Предлагаю обратиться за советом к Фарфарелло. Вот уж кто-кто разбирается в современных тенденциях моды, так это именно он. Особо прошу отметить его достижения на поприще бодиарта!
За спиной Кена вырос вышеупомянутый ирландец собственной персоной.
Сперва он беглым взглядом оценил елочку, а потом уставился долгим и тяжелым взглядом на Шульдиха.
Минуту спустя ирландец предложил загробным голосом новый экстравагантный вариант абсолютно лысой елочки с зубами хорошего немецкого качества вместо украшений.
У Шульдиха имелось нехорошее чувство, что зубы имелись ввиду именно его. Поэтому он поспешил отодвинуться подальше от Кена. Поближе к Оми…
- Ой, - Кен что-то нашел в пыльном углу, недалеко от того места, где они находились. – А я тут что-то нашел, - шатен раскрыл небольшой полиэтиленовый кулечек. – А это, и правда, зубы. Все тридцать два!
Оми высыпал их себе на руку, чтобы получше посмотреть:
- Даже зуб мудрости есть. Да и вообще, здесь полно кариеса…
(Здесь следует рекламный ролик, во время которого все персонажи толпятся в тесной ванной и с блаженным выражением на лицах упоенно чистят зубы. Фарфарелло лениво водит по зубам пальцем вместо щетки, а Йоджи пользуется своей проволокой вместо зубной нити. Мораль этого безобразия такова: «Дети, чистите зубы два раза в день. И тогда у вас не будет кариеса и восьми странных мужиков в душевой!»)
Но вот лирическое отступление закончилось, и мы вернулись к нашему не слишком страшному ужастику.
Из кухни выглянул Наги. Заявив, что ужин скоро будет готов, он попросил Фарфарелло вынести мусор.
- А это оскорбит Бога? – недоверчиво пробормотал ирландец, примеряясь к огромному черному мешку, из которого весьма подозрительно пахло.
- То, что ты вынесешь мусор? О, безусловно! Он тебе еще лет сто не простит подобного оскорбления. Еще и в аду персонально припомнит.
Что ж, данные аргументы Фарфи убедили, и он отправился выносить мусор, состоящий из чьих-то рук, ног и других частей тела, без которых, видимо, их владельцам приходилось несладко.
Наги, тем временем, вытер руки полотенцем с изображением черепа и подошел к Бреду, расположившемуся на стуле в другом конце комнаты.
Уподобившись несравненной Кэролайн Бингли, донимавшей мистера Дарси (автор не удержался от подобного сравнения, насмотревшись «Гордость и предубеждение»), мальчик встал за спиной американца и живенько поинтересовался, что он читает.
Кроуфорд развернулся так, чтобы телекинетик смог разглядеть рукописные строчки через его плечо.
Это был чей-то душещипательный (или скорее душераздирающий) дневник о днях, проведенных в этом доме. Дрожащей рукой были описаны ужасы, творившиеся здесь, сцены убийства и насилия маньяком своих жертв. Молодые люди тоже неосмотрительно захотели отпраздновать здесь Хеллоуин. «Только что он придушил Маю шлангом от душа. Остались только я и Акира. Он, правда, пошел в туалет и до сих пор не вернулся. Вот уже час»… И дальше в том же духе.
- Весьма занимательное чтиво, - оторвался Наги. – Есть еще?
Бред захлопнул дневник с СейлорМун на обложке.
- В библиотеке полно.
Они зашли в библиотеку, и Бред указал на труп девушки за письменным столом. На бледном лице алела давно засохшая струйка крови. Рядом, запутавшись в ее черных волосах, валялась энциклопедия Современного Японского Языка на четыре с половиной тысячи страниц.
- Дневничок я у нее позаимствовал, - сказал американец. – Но тут еще целые полки подобного дела.
Наги прочитал названия книг на корешках: «Самые популярные способы покончить с жизнью», «Самые знаменитые орудия убийства», «Убийства на улице и в морге», «1000 и 1 рецепт от Лектора Ганнибала», ну и «99 способов прикончить Шульдиха» от Кудо Йоджи…
И вдруг Наги вздрогнул и опомнился:
- Моя индейка!
И мальчик бросился прочь из библиотеки по направлению к кухне.
Вскоре всех присутствующих настиг его душераздирающий крик.
Когда все бросились ему на помощь, сбивая друг друга с ног, то ожидали увидеть как минимум хозяина дома собственной персоной, склонившегося над хрупким телом мальчика с явно нехорошими намерениями! Но бурно фантазировавшего Шульдиха ждало жестокое разочарование…
На кухне не было никого кроме Наги. А сам телекенетик горько рыдал над распахнутой духовкой. Оми хотел было уже пожалеть его (он вообще всегда и всех жалел), но тут Наги резко вскочил на ноги и свирепо уставился на окружавших его мужчин. Он был страшно зол!
- Кто сожрал всю мою индейку?
Все подозрительно поглядывали друг на друга и все же разводили руками. После недолгих раздумий они пришли к следующему выводу:
- Похоже, привет от маньяка.
Наги в сердцах пнул плиту.
- Да кто он вообще такой, этот «рождественский маньяк»?
- Наверное, такой.
И Бред протянул мальчику клочок бумаги:
- Это выпало из дневника той девицы.
С просторов пожелтевшего листа на Вайсов и Шварцов глядело нечто страшное и ужасное. Бледное, с черными пятнами по лицу и широко распахнутым клыкастым ртом…
- Kowaiiiiii! – Шу упрятал лицо на груди Кроуфорда.
Но Бред тут же развернул его по направлению к Йоджи. Кудо, тем временем, вместе с Аей склонился над «портретом». Их головы почти соприкасались. Огненные волосы Абиссинца переплетались с кудрями Балинеза…
- Что, пацаны, любуемся живописью? – немец повис на Йоджи, заглядывая ему через плечо и оттаскивая подальше от Рана, который недоумевающее уставился на него.
Глядя на властную руку на плече Фудзимии, телепат усмехнулся и посмотрел в глаза Бреду.
«А ты-то как тут оказался? Как успел?»
«Не твое собачье дело!»
Листок, перешедший к Оми и Кену, был осмотрен и отброшен.
- Действительно страшно, - пробормотал компьютерный гений, упорно не желавший замечать происходящего вокруг.
Кен скрипел зубами и сжимал кулаки, плавя гневным взором надменно ухмыляющегося Бреда. А предмет спора – Ая – уже доставал катану… Оми не было дела и до Йоджи, безуспешно пытавшегося сбросить с себя Шу. Мальчик предпочитал не думать ничего, прижимаясь спиной к груди Наги. Тот, делая вид, что любуется маньяком, положил подбородок на плечо блондину…
Внезапно Кен чихнул… «Меня кто-то вспоминает»… И сию же секунду все Вайс пришли в себя. Оми резко отстранился от телекинетика и наступил на злополучную харю серийного маньяка.
- После того, как мы выяснили насколько действительно страшен его внешний вид…
- Мне кажется, девушка просто не умела рисовать!
Ая перевел освобожденную от пут ножен катану на Йоджи:
- Ты хочешь сказать, что он в твоем вкусе?
- Нет, я хочу сказать, что это просто маска.
- Нэ?
- Ну, та, что была в фильме «Крик». Чтоб все по традиции, честь по чести…
Абиссинец недоверчиво посмотрел сначала на Кудо, потом на портрет. Потом снова на Кудо, потом… Йоджи начал нервничать.
- Что, на меня похож?
Кроуфорд расхохотался:
- А ты не заметил сходства?!
Фудзимия опустил меч и тяжело вздохнул:
- Похоже, ты прав, и это действительно маска, - признал Ая правоту Кудо. А он, ой, как не любил признавать чью-либо правоту, кроме своей собственной.
Все вернулись в гостиную, раздраженные и оставшиеся без обеда, если кто не забыл.
Внезапно Йоджи присвистнул:
- Парни, да у него тут оказывается порнушка есть! Повеселимся.
И он начал вставлять в видик кассету с интригующим названием: «Голое тело жертвы».
Но плейбоя ждало глубокое разочарование. Там не было ничего интересного. Ни секса, ни обнаженки. Вообще ничего, кроме какой-то девицы, вылазящей из колодца…
«Фигня!» - решил Йоджи и вырубил видик.
Оми побледнел:
- Где-то это уже было. Сначала кассета, а потом телефонный звонок…
И в этот самый момент в повисшей тишине действительно раздался звонок мобильника Йоджи…
Рингтон Кудо нельзя было спутать ни с каким другим – саундтрек из какой-то «клубнички». Хотя сам он утверждал, что это ничто иное, как его живое исполнение.
Ну, мы отвлеклись от темы.
Итак, сразу после просмотра странной кассеты Йоджи настиг неожиданный звонок…
Балинез открыл раскладушку и приложил трубку к уху.
- Да? О, Франческа! Как мило, что ты позвонила. И тебя с Рождеством. Знаю, птичка моя. И я скучаю…
Ая налился краской и сжал меч так, что пальцы побелели. Оми сокрушенно покачал головой: «Я так и думал». Шульдих почесал в затылке, глядя с некоторой нервозностью на то, как Кудо занимается сексом по телефону.
- Кто это? – спросил немец.
- Его нынешняя подружка, - холодным и сдержанным тоном ответил Ая.
И это телепата страшно удивило. Потому что, покопавшись в его мыслях (самый последний раз, честно-честно), он видел как Фудзимия заносит над Балинезом катану…
Дверь со скрежетом распахнулась, и на пороге появился Фарфарелло.
- Ну наконец-то, - набросился на него Наги. – Сколько можно выносить мусор? Подобные темпы могут оскорбить не только бога, но и меня!
Но ирландец уставился на мальчишку своим немигающим золотистым глазом, и тот осекся и замолчал.
- Смотрите, что я нашел, - гробовым тоном заговорил Фарфарелло и вытянул руки.
Оми посинел:
- Это же бампер нашей «Феррари»!
Это и правду был бампер их любимой машины. На красном фоне сей железной детали черной краской было написано: «Я знаю, что вы сделали прошлым летом!»
- Ох-хо-хо! – Шульдих всплеснул руками. – И что такого гадкого могли сделать наши миленькие и пушистые Вайсы, раз на них охотится маньяк?
- Ничего мы не делали! – выпалил Кен, покраснев до ушей. – Ведь правда, ребята?!
- А, ага, ну да… - недружным хором запели члены его команды, старательно отводя глаза, - типа того…
Кен плюхнулся на стул и накрыл голову руками.
- Я так надеялся, что это так никогда и не всплывет, - глухо пробормотал он.
- Что, прикончил кого-то? – поцокал языком немец.
Шатен смерил его ненавидящим взглядом:
- Я за свою жизнь прикончил сотни. Я не об этом.
- Что, куда хуже?
- Д-да, - Кен выпрямился и смиренным взглядом посмотрел на своих товарищей. – Ребята, помните, нам в магазин завезли какой-то безумно дорогой крайне редкий сорт магнолий. И к нам поступил крупный заказ на них от какой-то политической шишки? Но на утро все цветы пропали. А так как было разбито окно, то мы решили, что их украли конкуренты?
- Это был ты? – Ая приподнял бровь. – Я так и думал.
- Да. Вечером я играл в футбол у оранжереи. Но случайно разбил витрину, и мяч угодил прямо в магнолии, помяв их. И тогда, я вынес их все и сочинил байку о том, что слышал ночью какие-то шорохи. Из-за меня мы потеряли бешеные деньги и дорогого заказчика.
- Будто в первый раз, - пробормотал Йоджи, на пару секунд оторвавшись от телефона. – Но куда ты дел целую партию цветов, пусть даже некоторые из них были поломаны?
- Э, - Кен почесал в затылке. – Я не досказал. Помнишь, в тот день тебе соблаговолила ответить Мария, которую ты пытался соблазнить полгода? А потом Эриза пожелала помириться. И Риса бросалась тебе на шею. И все твои бывшие и настоящие пассии звонили тебе и признавались в любви…
Йоджи помрачнел. Закрыв мобильник ладонью, он прошипел:
- Это когда сразу семь моих любовниц одновременно заявились ко мне с желанием «поздороваться» и узнали, что они, вообще-то, не такие уж единственные. Подрались друг с другом, побили меня и разом бросили?
- Ага. Надо же было куда-то девать цветы. Ну, я и взял твою телефонную книжку, и разослал по адресам твоих девиц букеты с карточкой «люблю, целую». Кто бы мог подумать, что они настолько обрадуются поломанным магнолиям? Ты, видимо, их совсем не баловал, раз они такие неприхотливые…
Женский голос из трубки (к слову, уже не Франчески), зазвучал недоуменно:
- Птенчик мой, что за звуки? Ты там, что, дерешься?
Кудо отпустил шею Кена, дав тому вволю похрипеть, и схватился за мобильник:
- Прости меня, мое солнышко. Таракан мимо пробегал, пришлось отвлечься и прибить. На чем мы остановились? Кажется, на пятой? Итак, я ме-едленно расстегиваю шестую пуговицу. Пальцы мои касаются нежной кожи, и я языком…
Внезапно Йоджи поперхнулся. Прямо перед ним сидел на полу Шульдих и глядел на Балинеза странным туманным взглядом.
- Ты чего это? – недоверчиво спросил Кудо.
Шу быстро-быстро замотал головой:
- Ты продолжай, продолжай. Не останавливайся. Что там дальше? Ты остановился на том, что языком…
Йоджи, не отрывая взгляда от немца, поднял трубку к уху:
- Прости меня, кошечка. Но, может быть, продолжим позже? Когда встретимся! А теперь давай лучше поговорим о цветах. Да, о магнолиях…
Бред поправил очки:
- Ну не из-за одного же Кена на вас охотятся?
Шесть с половиной пар глаз уставились на Йоджи?
- Чего? Прости, цветочек, но меня опять отвлекают. Ну, что на этот раз. Вы хотите сказать, что у меня есть что-то за душой?
Семь голов синхронно кивают…
- Ну, О’кей. Было дело. Ая, помнишь, в июле нам дали задание охранять одну девицу.
- Бог ты мой! Я же говорил тебе не прикасаться к ней! Она была женой мафиози.
- Да, знаю я. Но ты не представляешь, какая она была горячая…
- Зато я представляю, - Оми покраснел под вопросительными взорами напарников. – Я все видел. Там в комнате были мои жучки. В этом я и хотел признаться.
- Ах ты щенок, ты подглядывал за нами тогда. Ты повесил камеру!
- Ну, вообще-то, я подглядывал не только тогда. Моя камера в твоей комнате уже более года…
- Киска моя, не могла бы ты подождать еще чуть-чуть. Что-то много тараканов развелось…
Шульдих оставил борющихся Йоджи и Оми и обратился к Ае:
- Ну, и только непогрешимый Фудзимия Ран будет отстаивать свою невиновность.
Оми на секунду оторвался от драки с Кудо:
- А разве я еще не сказал? Поставить камеру в комнату Йоджи – его идея!
- Лапочка, я вернулся! Да! Я хотел спросить тебя, не знаешь ли ты эффективного способа уничтожения тараканов. Огромных, противных рыжих тварей. Всех расцветок.
Наги нагло ухмыльнулся:
- Похоже, между Вайсами кошка пробежала.
Послышался звук падающего металла. Фарфик бросил бампер к ногам Аи и глянул на Бреда:
- Я захватил еще и это.
Кроуфорд смертельно побледнел.
- Это же лобовое стекло моего лимузина…
На прозрачной поверхности стекла светло-коричневой помадой было начертано: «Что вы делали этим летом, я также в курсе!»
Пока Шульдих восхищался цветом помады, которой были сделаны записи, Наги рассуждал:
- А что мы, собственно, делали в это лето? Все как всегда: грабили, убивали, вырезали семьями. Ничего особенного. Нам нечего стыдится!
Шульдих прекратил поток восхищений и заметил:
- А тут, кажется, приписка есть.
Шварцы присмотрелись: «Я не вашу обычную работу имею в виду! А, например, последнее посещение Фарфарелло психушки, компьютерные забавы Бреда, ночное приключение в баре Шульдиха и сбитая Наги кошка!»
И снова повисло напряженное молчание, прерываемое веселой болтовней Йоджи по телефону.
Бред прокашлялся:
- Если он имеет ввиду то, как Фарфарелло сбежал из психушки, прихватив с собой с десяток новеньких смирительных рубашек, чтоб появляться в них на праздниках, то это общеизвестная история.
- Ага, не забудь сказать, что вместе с этими рубашками он захватил и с десяток психов, на которых они были надеты, - ржал Шульдих. – А вот что за история с твоими компьютерными забавами?
- Кхм, да так. Походил немного по Интернету, поиграл на бирже…
Шу прочитал мысли американца, и у него глаза на лоб полезли.
- Ого, вскрыл секретное досье Пентагона, обанкротил полстраны и заставил принять закон против спама? Бредли, как не патриотично!